555 лет со дня рождения философа и книжника, преподобного Максима Грека

Максим Грек. Миниатюра в сборнике его сочинений, слов, сказаний и посланий «Слова и главизны». Конец XVII в.
РГАДА. Ф. 181. Оп. 3. Д. 287. Л. 9об. – 10.

Судьба Максима Грека тесно связана с историей России. Связь эта одновременно славна и драматична. Здесь, в далекой «Московии», этот византиец, навсегда лишившийся отечества, смог найти свое призвание, здесь же он многие годы пробыл в заточении, а затем скончался на покое, его труды пополнили библиотеки самых взыскательных русских книжников.

Долгое время происхождение Максима Грека было сокрыто для историков. Русские источники, в частности «Сказание о Максиме Греке», приписываемое Исайе Каменчанину, называли философа «сыном воеводским», намекая на высокий статус семьи Максима, но умолчали о многих других деталях. Скрупулезное исследование И. Денисова позволило выяснить, что Максим Грек принадлежал к роду Триволисов и был известен в миру под именем Михаил. Знатный род Триволисов хорошо известен в Греции: он был близок к последней правящей византийской династии Палеологов, один из предков Максима Грека занимал высокий пост  константинопольского патриарха.

Михаил Триволис, которому суждено было стать Максимом Греком, родился около 1470 г. в городе Арте. У высокородного юноши были все возможности для получения блестящего образования. В библиотеке его родного дяди Дмитрия, являвшегося другом императорской семьи, можно было обнаружить самые разнообразные книги: ему была доступна литература христианских мыслителей и античных философов.

Около 1480 г. еще совсем юный Триволис переехал на остров Корфу, во владения Венецианской республики. С этого переезда начиналось знакомство молодого человека с европейской культурой – теперь уже прямое, а не опосредованное через книги, при этом католическое образование, несомненно, обогатило философа, не задев его православной идентичности. В Европе Триволис обучался и латинской, и греческой учености – в Падуе, Болонье, Ферраре, Милане и других городах он посещал, вероятно, лекции греков-эмигрантов.

Иноческий постриг Триволис принял 14 июля 1502 г. в стенах флорентийского доминиканского монастыря св. Марка. Интересно, что настоятелем этого монастыря некогда был известный проповедник Джироламо Савонарола. Исследователи почти не сомневаются в симпатиях, испытываемых Максимом Греком в отношении этого знаменитого оратора, обличавшего современные ему пороки общества. На это указывают как сочинения самого философа, так и ходившая на Руси легенда о сожжении «некоего учителя», у которого учились «любомудрию философьскому и всякой премудрости» сотни учеников, многие из которых были казнены, «токмо восемь их убежала во Святую гору, с ними же и Максим».

Этот постриг, принятый Михаилом Триволисом в католическом монастыре, казалось, должен был бы привести к полнейшей латинизации византийца. Ему мог быть уготован тот же путь, что и многим его соотечественникам, прижившимся в Италии после падения Восточной Римской империи. Но в 1504 г. он решил навсегда покинуть Западную Европу, теперь его путь лежал на Восток, а именно – на Афон, который имел статус духовного центра восточного православия. Здесь он принял новое имя – Максим – и стал иноком Ватопедского монастыря. Впоследствии в своем послании Ивану Грозному философ вспоминал о десятилетии жизни в стенах Ватопедского монастыря как о самых спокойных, наполненных созерцательным философствованием. После бурной жизни в итальянских городах, должно быть, афонское подвижничество способствовало душевному спокойствию Максима Грека.

Афон. Ватопедский монастырь. Современный вид

Благовещенский Ватопедский монастырь, расположенный на северо-восточном побережье полуострова Афон между монастырями Эсфигмен и Пантократор, в настоящее время является вторым в иерархии афонских монастырей, а также одним из самых древних, обширных и богатых. Он имеет длительную историю, корнями уходящую в период раннего христианства.

В начале XVI в. Афон, хоть и являлся духовным центром православия, переживал далеко не лучшие времена. В 1453 г. Византия пала, и теперь благосостояние монастырей во многом зависело от богатой «милостыни», которую посылали сюда русские князья. В то же время русские духовные и светские власти обращались к инокам Святой Горы с просьбой о некоторых услугах. Великий князь московский Василий III в 1515 г. отправил на Афон богатые дары и одновременно попросил прислать в Россию книжного переводчика. Игумен и братия Ватопедского монастыря откликнулись на эту просьбу – среди посланных переводчиков был и инок Максим.

Присланных из Афона книжников поселили в Чудовом монастыре. Здесь, судя по записям современников, Максим Грек почти сразу привлек внимание. Необычайный ум и начитанность, широкий кругозор и необычный жизненный опыт делали из афонского инока незаменимого собеседника и учителя. Его келья превратилась в своеобразный «литературный клуб», куда приходили, чтобы выслушать, обсудить и узнать что-то новое. Среди любознательных собеседников Максима Грека оказались Вассиан Патрикеев, Иван Токмаков, Василий Тучков, Иван Сабуров, Петр Шуйский, Андрей Холмский, Федор Карпов и другие влиятельные при дворе лица.


Фото нач. XX в.

Главным трудом Максима Грека как переводчика является переложение на русский язык  Толковой Псалтыри, одной из наиболее сложных и содержательных книг европейского средневековья. Свой перевод инок стремился сделать предельно верным и понятным, хотя в своем послании Василию III скромно отмечал, что многое из этой книги недоступно его разуму. Тщательно переписанная и переплетенная книга была освящена и торжественно преподнесена великому князю, сам же перевод признан образцовым.

Максиму Греку, столь преуспевшему в переводческой деятельности, стали поручать не только новые переводы, но и исправления старых. Эти правки афонца вызывали смешанное отношение у русской церковной элиты. Многим нравился перевод образованного грека, но у других, более консервативно настроенных лиц, эти правки вызывали ужас. Согласно сказанию о «Максиме философе», имела место и зависть иных книжников успеху иноземца. Главной же причиной трагичности судьбы философа стало то, что он, постоянно посещаемый влиятельными придворными лицами, оказался в гуще религиозного спора о церковном землевладении, который не стихал между двумя группировками: иосифлянами и нестяжателями. Жизненная позиция Максима Грека бескомпромиссно связывала его с нестяжателями, отрицавшими стремление церкви к обогащению; таким образом он оказался на проигравшей стороне.

В 1525 г. Максим Грек предстал перед судом по обвинению в ереси и сношениях с турецким правительством, а также в неприятии русской автокефалии. Философ был отлучен от причастия и заточен в Иосифо-Волоцкий монастырь. И только примерно в 1547–1548 гг., после неоднократных обращений восточных патриархов и митрополита Макария, который высоко ценил работы греческого мыслителя, Максима Грека переводят в Троице-Сергиев монастырь, где он, освобожденный от уз и обвинений, прожил последние годы своей жизни. Здесь же философ и был погребен у северо-западной стены Свято-Духовского храма. Точная дата его кончины неизвестна. По некоторым сказаниям, «великий страдалец Максим» скончался в декабре 1555 г.

Троице-Сергиева Лавра. Мощи прп. Максима Грека в Свято-Духовом храме

И даже после признания Максима Грека его работы еще неоднократно вызывали дискуссии в русском обществе. Самый большой спор разгорелся в XVII в. в ходе знаменитой церковной реформы Патриарха Никона. В своих работах Максим Грек изложил учение о двуперстном перстосложении и сугубой аллилуйе. Авторитет работ греческого философа был столь высок, что реформаторы церкви объявили эти два сочинения подложными, поскольку считали старые обряды еретическими. Мнения о том, что Максим Грек на самом деле являлся сторонником трехперстного перстосложения, были распространены даже в XIX столетии. В частности, такое заявление (впоследствии убедительно опровергнутое) было сделано профессором Е.Е. Голубинским в работе «К нашей полемике со старообрядцами».


Максим Грек. «Краткое изъявление крестного знамения». Список XVIII в.
РГАДА. Ф. 181. Оп. 6. Д. 502. Л. 1–2.

... Будучи приверженцем догматов православной веры, он яро выступал против увлечения астрологией («Послание о Фортуне»), неразрывно связанной в ту эпоху с астрономией. Вместе с тем, он первым на русском языке известил об открытии Нового Света Христофором Колумбом.

Комментарии