Повесть о Нило-Сорском ските

ПОВЕСТЬ О ПРЕПОДОБНОМ ОТЦЕ НАШЕМ СТАРЦЕ НИЛЕ И О ЧЕСТНОЙ ЕГО ОБИТЕЛИ, ЧТО В ОБЛАСТИ БЕЛОГО ОЗЕРА, В СОРСКОЙ ПУСТЫНИ, ГДЕ СКИТСКОЕ ЖИТЕЛЬСТВО ПО УСТАВУ СВЯТЫХ ДРЕВНИХ ОТЦОВ

Вначале, когда человек преступил Божию заповедь, обольстил его враг, овладел им, и власть у него отнял, князь этого века. Изначально ведь Бог человека поставил владыкой, и ни огонь его не побеждал, ни вода не потопляла, ни звери ему не вредили, ни яды на него не действовали. Но с тех пор, как поддался он обольщению, то уступил свое начальство прельстителю, и низведенный в глубину обольщения, поселился во дворах ада. На неизмеримое расстояние удалилась душа от Бога и уже не могла приблизиться и познать своего Создателя. Но Бог, обращал ее к Себе и призывал сначала через пророков, привлекая к познанию Себя, а впоследствии, пришел и Сам, отнял забвение, устранил обольщение, и отворив врата ада, вошел к обольщенной душе, показав ей путь, которым может она Ему угодить. Затем, явил апостолов, мучеников, святителей, и множество святых преподобных отцов по всей вселенной, в различных странах, просиявших как звезды, в многоликой славе, дабы видя себе подобных, сияющих в божественной славой и честью людской, хотя бы этим, возвышала душа себя к Богу. И поскольку, оные преподобные отцы были послушны Владыке своему и Создателю, то невозвратно и вседушно Ему последовали, оставив города, деревни и села, и все что ни есть во вселенной, и в пустынях, горах и ущельях, скрыли себя, из любви к Богу; а иные в других местах, неподалеку от мира уединялись. Не людьми они гнушались, но считали себя недостойными жить среди людей, и предпочитали обитать с дикими зверями в пустынях, помышляя, что жили прежде в миру подобно животным; так смиряли они себя и бесчестили, утаившись от мира. Но Бог прославил их, как Своих угодников. Другие же пребывали в скитах, а некоторые избирали затвор в домах иноческих, там наиболее тело смиряли, оставляя его в немощи, не в состоянии от болезни исполнять свое правило. Но и постигающие их тяжкие недуги, переносили они всю жизнь с наслаждением, и поэтому, ни стоять на ногах могли, ни молитву обычную вознести или славословить устами, и ни псалмов исполнить, ни иного чего, совершаемого телом, но довольствовались одной телесной немощью и безмолвием вместо всех правил. Таков был образ всех дней их жизни, в той мнимой праздности. И так они, насколько могли вместить, по своим силам – подвизались о своем спасении. Однако, необходимо мне, о, возлюбленные, не утаить от вас о святом старце Ниле. Ведь этот святой старец, хотя и жил в последнее время, но ни в чем не уступал тем великим мужам, древним святым, в мужестве, духовном подвижничестве, храбрости против бесов, и ученой мудрости. Присущую ему духовную, ученую мудрость и добродетель жизни, являют составленные им главы, и честная обитель в которой пожил сей великий старец, многотрудно и богоугодно.

Монастырь прп. Нила Сорского. Современный вид

Теперь, для вас, подражателей и ревнителей пустынной жизни, лобызающих покаяние, начну свой рассказ об этой удивительной пустыне. На северной стороне Русийского Словенского государства, в сторону Белого озера, есть пустыня, называемая Сорской. В той пустыни церковь Предотечи Иоанна, в которой – мощи святого отца нашего Нила покрыты землей и никем не видимы. Сей преподобный отец наш Нил, каких был родителей, и какого града – отечеством, или в которые годы отрекся от мира, того мы достоверно не знаем, но только слышали, что родился он и воспитан был в царствующем граде Москве, и в том же царствующем граде Москве имел чин судейского книгочея. Иноческий образ он принял в великой лавре Кирила Белозерского чудотворца, и затем отправился в царствующий Константиноград. Ходил в гору Афон, и снова вернулся в Русию. Наставляемый Богом, пришел он в вышесказанную Сорскую пустыню и жил в ней известное время, благоугождая Господу постом, молитвами и воздержанием от всякого зла, после чего, сей святой старец, преподобный отец наш Нил, уснул вечным сном, в Господе, лета 7016 года, мая 7 дня. С тех пор, по благоволению Бога и по молитвам преподобного отца нашего старца Нила в Сорской его пустыни устроилось скитское жительство по уставу и преданию святых древних отцов, совершающееся даже по сей день, во славу Отца и Сына и Святаго Духа, Единого Бога и Пречистой Его Богоматери, Владычицы нашей и Госпожи, Богородицы и Присно Девы Марии.

Имеются в той пустыни и некоторые деревья – только ели и немного берез и сосен, и мхи великие и непроходимые. В той пустыни можно найти и ягоды: клюкву и бруснику, морошку и чернику. Никаких других деревьев или овоща в той пустыни обрести невозможно. И нет в той пустыни, ничего хоть сколько-нибудь подходящего для поселения любящих жизнь этого мира. Невозможно там увидеть ничего производящего смятение и шум, всего, что связано с этим миром, поскольку нет в той пустыни ни скота, ни осла, ни служителей и служащих, ни челяди, и ничего иного, бываемого в общежительствах. Так ведь изволил преподобный отец наш Нил, когда еще не отошел из этой маловременной жизни, так благословил и после себя, в пустыни своей жить единонравным своим ученикам согласно с его волей, чтобы не было у них отнюдь ничего, заведенного в общежительствах. Заповедал он, от дел и смятения, вызванных излишними телесными заботами, удаляться, как от смертоносного питья, сказав, что они разлучают нас с Богом. Питаться же он заповедал только рукоделием. А если кто не научен никаким мирским искусствам и будет немощен, чтобы кормиться делами своих рук, тот пусть принимает немного милостыни, откуда Божия благодать усмотрит. Всего же излишнего весьма избегать. Заповедал и то, чтоб в его пустыню совсем не заходили женщины, также и мужского пола, молодые обликом, и рождающий скот, поскольку через это все, общий враг наш диавол, сильно наветует иноческому чину, и наиболее, сказал, старается противоестественным осквернить инока. Церковное же правило в той Сорской пустыни совершается так. Дважды, каждую седмицу собираются в церковь и служат всенощное бдение – в неделю и в среду вечером, к рассвету четверга. Если на седмицу придется праздник Господень или кого из великих святых, которым бывает бдение, тогда они пропускают бдение среды вечера, и совершают его в неделю и в праздник, с тем, чтобы только два бдения приходилось на каждую седмицу. В остальные дни, они уединяются в кельях, и каждый заботится о своем спасении, по мере собственных сил. Ведь не все имеют равное усердие или количество келейного правила, но насколько кто возрастает в вере к Богу, настолько и предстоит перед Ним в молитве. Келейная их жизнь имеет такой обычай, чтобы отнюдь двум братьям в одной келье не жить. Если же будет кто из славных этого мира и известных людей, то их, а также не учившихся письму, не принимают в ту пустыню. Но, братья живут по одному в келье, как это содержит скитское жительство древних святых богоносных отцов; и изучившие грамоту там живут. Келья же от кельи у них настолько удалена, чтобы не слышать друг друга, кто в келье своей что делает, или как подвижничает пред Богом. И видно только одну за другой, а из одной кельи всех келий увидеть нельзя, поскольку между ними большой лес и чаща. И потока два протекают сквозь ту пустыню. Живущие здесь иноки соблюдают и то предание прежде бывших отцов, чтобы не рубить лес вокруг келий, ни для какой надобности, но поодаль от скита рубить деревья на разные нужды, дабы не были видимы между собой отдельные кельи. Держат они у себя единственного сторожа, который определяет часы, зимой отапливает церковный притвор и каждый день посещает братьев: здоровы ли они. После чего идет к настоятелю и о здоровье их сообщает. Если же случится, что кто-то из братьев впал в немощь, то послужит ему, пока тот не выздоровеет. Содержание они имеют из казны великого государя, царя Словенского и Российского, и многих других народов и государств, властителя и самодержца. Этого достаточно настолько, чтобы инок мог поддерживать жизнь в своем теле. Из тех же средств они изыскивают себе одежду, для прикрытия наготы телесной, наиболее же покрываясь одеянием благих Божественных дарований. А как им приходится страдать от уныния и не видения людей, то ни словом сказать невозможно, ни познать, тем, кто плотское мудрствует. Но только те это знают, которые непрестанное умственное памятование имеют. Только они поймут это слово, поскольку и у них не всегда присутствует Божественная радость. Как и тем, кто занимается торговлей, случается – иногда радоваться, видя прибыль, а иногда от убытков печалиться. Так и занимающиеся духовным купечеством; плоть на злате заповедей продающие: иногда они, приближаясь к Богу, радуются, по слову Пророка: «Вспомнил я Бога и возвеселился», «ибо сердце мое и плоть моя возрадовались о Боге живом», иногда же, удаляясь от Него, унывают. Потому никого там и не постригают, но принимают только обучившихся прежде в общежительствах и познавших страдальческое поприще. Но с этими случается, если и кто-нибудь оставит свое келейное правило, тот духом уныния скоро изгоняется из скита и во вселенную уходит. И становится последнее хуже прежнего. Это, и многое другое, последующее зло приключается с тем, кто в жительстве своем совершенно оставляет количество своего правила. Так бывает, когда не вытерпит кто безмолвия. Только если у брата, ушедшего из скита, останется бодрость души и теплота веры, и он вспомнит начало первого своего усердия и теплоту помыслов, с которыми он вначале вышел из дома, то снова возвращается в скит. И они, пустыни той Сорской иноки, как опытные борцы, ведь и сами всегда терпят напасти от диавола, скоро, с радостью принимают того брата, по слову Апостола: «Кто пострадал и был испытан, тот может и бедствующему помочь», и жить, по прежнему обычаю его учреждают. Тогда он, согреваемый верой, принимается за прежние подвиги, укрепляемый Богом и содействием преподобного отца нашего Нила.

Миниатюра: Иннокентий Комельский у св. Нила Сорского отрекается от мира и приступает к иноческой жизни

Если и отошел от нас телом святой отец наш Нил, но духом с нами всегда остается; всегда помогает в бедствиях и радуется, как родной отец и о малых наших достижениях, видя, нас всех старающихся спасти свои души. А если кто впервые к ним придет, желая с ними жительствовать, то настоятель и братия, сойдясь в одну келью, рассматривают; сможет ли тот брат уединенно с ними в келье жить. Не сладко же тому брату будет поначалу. Делают они так не со зла, но дабы выяснить терпеливость брата. И если увидят, что он способен уединенно с ними в келье жить, то настоятель берет его в свою келью и покоит, пока тот брат не обустроит себе келью. Но не с самого основания нужно будет строить, поскольку там приходящим готовые кельи дают, со святыми иконами, книгами, и со всякой посудой и келейными принадлежностями. И после этого, живущие там братья, каждый день покоят того брата у себя, рассказывая ему обо всем, что наводит им диавол. Больше всего, о брат, живущих здесь, говорят, сильно борет диавол леностью и расслаблением, дабы этим их низложить и отторгнуть от телесной молитвы, продолжительное оставление которой, является для инока великим умственным падением. От чего постараемся избавиться и мы, по благодати и человеколюбию Господа Бога и Спаса нашего Исуса Христа, Которому подобает всякая слава, честь и поклонение, вместе с Отцом, и со Святым Духом. И ныне, и присно, и во веки веком. Аминь.

Дьяк Иван Плешков, 1674 г.

(Перевод А. Вербицкого)