Митрополит Арсений (Москвин): Слово в Неделю 11-ю по Пятидесятнице (1874)

МИТР. АРСЕНІЙ (МОСКВИНЪ). 

СЛОВО (1-Е) ВЪ НЕДѢЛЮ 11-Ю ПО ПЯТИДЕСЯТНИЦѢ (1874)

Тако и Отецъ Мой небесный сотворитъ вамъ, аще не отпустите кійждо брату отъ сердецъ вашихъ прегрѣшенія ихъ (Матѳ. 18, 35).

Сими словами Господа мы призываемся, братія, къ благотворенію ближнихъ нашимъ и прощенію обидъ, ими причиняемыхъ, какъ необходимымъ условіямъ нашего спасенія. Да отпадетъ рамо мое отъ состава моего, говорилъ нѣкогда праведный Іовъ, мышца же моя отъ локтя да сокрушится, аще воздвигохъ на сироту руку, аще хлѣбъ мой ядохъ единъ, и сирому не преподахъ отъ него, аще презрѣхъ нага погибающа, и не облекохъ его, или аще вчинихъ злато въ крѣпость мою, и аще не раздравъ писанія отдахъ, ничтоже вземъ отъ должника (Іов. 31, 17-37). Но чей языкъ изъ насъ можетъ изрещи подобные глаголы? Кто осмѣлится сказать о себѣ: око бѣхъ слѣпымъ, нога хромымъ, отецъ немощнымъ (Іов. 29, 15)?

Напротивъ, что свидѣтельствуютъ жалобные гласы вдовицъ, вопіющихъ на небо? Что означаютъ кровавыя слезы плачущихъ сиротъ? Что показываетъ скитающаяся по стогнамъ градовъ и весей алчущая братія наша? И /с. 320/ откуда столько полунагихъ членовъ Христовыхъ, трясущихся отъ хлада и мраза? Почто наполнены темницы бѣдными и притѣсненными узниками за долги и корыстныя писанія? Ахъ! Не все ли сіе свидѣтельствуетъ жестокосердіе евангельскаго должника, который, самъ будучи прощенъ, истязывалъ клеврета своего и всадилъ его въ темницу, дондеже воздастъ ему весь долгъ? Не все ли сіе ясно доказываетъ, чтоза беззаконія изсякла любы многихъ (Матѳ. 24, 12).

Но посмотримъ, чѣмъ наказывается таковой поступокъ жестокосердія? И прогнѣвався Господь его, предаде его мучителемъ (Матѳ. 18, 34), повѣствуется въ евангеліи. Вотъ чѣмъ наказывается немилосердый должникъ, непомиловавшій клеврета своего! Такимъ точно образомъ накажутся и наши поступки на будущемъ судѣ. Такъ строго и съ нами поступитъ Богъ отмщеній въ день судный, ежели мы не отпущаемъ брату прегрѣшеній отъ сердецъ нашихъ, ежели не милуемъ должниковъ нашихъ, не помогаемъ бѣднымъ, притѣсняемъ слабыхъ, не покровительствуемъ беззащитныхъ. Тако и Отецъ Мой небесный сотворитъ вамъ, аще не отпустите кійждо брату отъ сердецъ вашихъ прегрѣшенія ихъ. О! Предохранимъ себя, слушатели, отъ сихъ гибельныхъ послѣдствій.

Любить ближняго, любить подобнаго себѣ, это есть законъ, начертанный перстомъ Божіимъ на сердцахъ нашихъ. Любовь есть златый союзъ, связующій семейства, общества, грады и цѣлыя государства. Безъ сего союза все разрушилось бы и пришло въ безпорядокъ. Счастливо то общество, гдѣ члены его соединены взаимною другъ съ другомъ любовію, гдѣ братъ любитъ брата, отецъ заботится о добромъ воспитаніи дѣтей своихъ, дѣти охотно повинуются благочестивому гласу родителей, /с. 321/ гдѣ безкорыстный судія оправдываетъ на судѣ невинность, бдительный вельможа хранитъ законы вѣры и отечества, добрый пастырь полагаетъ душу свою за овцы.

Но горе тому народу, гдѣ царствуетъ раздоръ и несогласіе, гдѣ буйственный духъ возгнетаетъ огнь мятежей и крамолъ. Тамъ ужасная, постыдная для рода человѣческаго картина представляется очамъ нашимъ. Тамъ отецъ возстаетъ на сына, сынъ на отца, братъ уязвляетъ брата, гражданинъ обагряетъ руки свои кровію ближняго своего, судія предаетъ неповиннаго на смерть, сильный притѣсняетъ слабаго, богачъ давитъ бѣдняка. Таковы гибельныя слѣдствія, гдѣ нѣтъ любви и согласія.

Любовь есть тотъ незыблемый камень, на которомъ зиждется благоденствіе народовъ. Тотъ недостоинъ быть членомъ общества, кто не споспѣшествуетъ благоденствію его. Итакъ благосостояніе общества и собственное наше требуетъ того, чтобы мы не терзали другъ друга мщеніемъ, но изглаждали бы изъ сердецъ нашихъ всякую злобу. Тотъ же самый законъ, повелѣвающій намъ любить ближнихъ нашихъ, повелѣваетъ прощать другу другу обиды, а не воздавать зломъ за зло или досажденіемъ за досажденіе. Такъ, не сотворшіе милости ближнимъ своимъ, и по закону естества, должны быть судимы безъ милости.

Но чѣмъ же оправдятся въ жестокосердіи своемъ христіане, которые не по законамъ естества только жить должны, но по благодати и по образу жизни Христовой? Чѣмъ оправдятся предъ неумытнымъ Судіею христіане, другъ друга раздражающіе, другъ другу завидящіе (Гал. 5, 27). Чѣмъ, повторяю, оправдятся въ жестокосердіи своемъ тѣ, которые, по слову Христову, должны благословлять клянущія ихъ, и добро творить ненавидящимъ /с. 322/ ихъ (Матѳ. 5, 44)! Ахъ! Не кровьли Сына Божія будетъ на насъ и на чадѣхъ нашихъ (Матѳ. 27, 26) въ день гнѣва въ наше осужденіе, ежели мы за безпредѣльную любовь Его къ намъ платимъ такимъ жестокосердіемъ? Не ложь ли изрекаемъ мы предъ Отцемъ нашимъ небеснымъ, когда взываемъ къ Нему: Отче, остави намъ долги наши, якоже и мы оставляемъ должникомъ нашимъ; и между тѣмъ сердце свое наполняемъ отмщенія неправеднаго? Не второе ли съ Іудою льстецомъ предаемъ мы Христа неповиннаго, когда омраченные сребролюбіемъ истязываемъ ближнихъ своихъ? Не второе лираспинаемъ Сына Божія (Евр. 6, 6), когда руки наши оскверняемъ и обидою неправедною и хищеніемъ беззаконнымъ? Но второе ли источаемъ кровь изъ ребръ Іисусовыхъ, когда истязуемъ должниковъ нашихъ, да воздадутъ намъ до послѣдняго кодранта (Матѳ. 5, 26).

Истина неоспоримая, слушатели, что не наслѣдитъ тотъ царствія Божія, кто не по образу Христову ходитъ, но по образу міра сего. Все ученіе Христово на любви основано, и ничего такъ не заповѣдывалъ Христосъ, какъ любить ближняго.Заповѣдь новую даю вамъ, говоритъ Онъ, да любите другъ друга; якоже Азъ возлюбихъ вы, да и вы любите себе. О семъ разумѣютъ вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою (Іоан. 13, 34. 35). Всякъ ненавидяй брата, своего, человѣкоубійца есть(1 Іоан. 3, 15). Итакъ, чьи же это ученики, которые дышутъ ненавистью другъ къ другу, которые питаютъ злобу въ сердцахъ своихъ, хранятъ ядъ аспидовъ подъ устнами своими (Псал. 139, 3), которые не седмьдесятъ кратъ седмерицею готовы отпустить согрѣшенія брату своему (Матѳ. 18, 21. 22), но за единое слово, неосторожно сказанное, простираютъ убійственныя руки свои на отмщеніе и разставляютъ ко/с. 323/варныя сѣти, да увязнетъ въ нихъ нога ближняго? Чьи это ученики, поставленные судити людемъ въ правдѣ (Псал. 71, 2), и судящіе на мздѣ и сребрѣ (Мих. 3, 11)? Чьи ученики, поставленные на землѣ домувладыками, и долженствующіе быть око слѣпымъ, нога хромымъ и не смотря на то, объядающіе плоти людей, и кожи ихъ отъ костей сдирающіе? Чьи это ученики? Ахъ! Это чада тьмы, служители сатаны, иже отъ начала человѣкоубійца есть (Іоан. 8, 44). Ей гряду скоро, глаголетъ Вседержитель, и мзда Моя со Мною (Ап. 22, 12).

И не возопіетъ ли въ слезахъ притѣсненная вдовица сѣдящему на престолѣ правосудія: гряди, Господи, и разсуди прю мою! Я умоляла сего неправеднаго судію, да сотворитъ со мною судъ и милость, проливала предъ нимъ слезы умиленія, да бѣдствіемъ моимъ подвигну его сердце къ состраданію; повергалась къ стопамъ его, да покроетъ меня щитомъ правды и защититъ меня отъ злобныхъ гонителей моихъ, ищущихъ уловить мою душу: но онъ не сотворилъ со мною милости, сребро ослѣпило ему очи, и свѣтъ Твой не возсіялъ предъ нимъ, — онъ не внялъ моленію моему, затыкалъ уши отъ вопля и стенанія сердца моего, — онъ отвергъ меня, и воды горести внидоша до души моея (Псал. 68, 2). Гряди, Господи, и суди судъ мой.

Господи небесе и земли! вопіетъ бѣдный, истаявающій гладомъ при вратахъ богатаго сластолюбца: кому оставилъ Ты нища и сира (Псал. 9, 35), когда на великихъ и сильныхъ земли излилъ щедроты Твоя, когда имъ, повидимому, однимъ даровалъ обиліе благъ земныхъ? Сія покрытая рубищемъ плоть, и сей богатый, облачающійся на всякъ день свѣтло, не тебѣ ли единому одолжены своимъ созданіемъ? Не Твоя ли всесильная десница извела ихъ изъ бездны ничтожества обоихъ? Но онъ пресыщается, а я гладомъ гибну; онъ упивается винами, а /с. 324/ я утопаю въ слезахъ. Уже ли Ты промышляешь только о тѣхъ, которые родились среди обилія и счастія? Уже ли премудрая благость Твоя хотѣла того, чтобы одни и засыпали въ удовольствіяхъ и пробуждались къ новымъ наслажденіямъ, а другіе и хлѣбъ свой омочали слезами, и питіе свое растворяли плачемъ? Уже ли всевидящее око Твое не усмотрѣло бѣдныхъ между богатыми и сильными земли, когда щедрая десница Твоя раздавала имъ блага природы? Уже ли Ты, давъ намъ дыханіе, бросилъ насъ въ бурное море жизни, какъ ладію, волнами погружаемую? О! нѣтъ.Праведенъ еси, Господи, и вси прави путіе Твои (Псал. 118, 137). Ты оставилъ насъ на попеченіи славныхъ міра сего; щедроты Твои, на нихъ изліянныя, должны чрезъ нихъ и на насъ проливаться. Богатство ихъ есть вмѣстѣ и наше богатство; въ силѣ ихъ есть и нашъ участокъ, власть ихъ для насъ особенно дана имъ. Суди имъ, Боже!

Вотъ гласъ, требующій отмщенія! Вотъ кровь, вопіющая на небо! И какой гласъ можетъ быть разительнѣе сего гласа? Какая укоризна справедливѣе сей укоризны? Но аще и сіи умолчатъ, каменіе возопіетъ (Лук. 19, 40) и хрущъ отъ древа возглаголетъ сія (Авв. 2, 11) на жестокосердыхъ приставниковъ, попирающихъ и разграбляющихъ вертоградъ Христовъ. Пусть спятъ довольни (1 Кор. 11, 30), и спятъ сномъ крѣпкимъ; придетъ утро дня невечерняго, и пробудятся, и предстанутъ предъ лицемъ Судіи неумытнаго вси языцы отъ конецъ и до конецъ земныхъ воздати отвѣтъ о приставленіи домовнѣмъ (Лук. 16. 2). Не коснитъ Господь пріяти въ руку Свою защищеніе обидимыхъ. Вотъ грозный гласъ Его къ сильнымъ земли:почто вы запалисте виноградъ Мой, и разграбленіе убогаго въ домѣхъ вашихъ. Почто вы обидите людей Моихъ, и лице убогихъ посрамляете (Ис. 3, 14. 15)? Какъ! Вы, /с. 325/ которые должны были защищать народъ Мой, яко виноградъ, храненію вашему ввѣренный, сами опустошаете его, истребляете въ конецъ и огнемъ пожигаете? Вы, которые должны были служить ему забраломъ и оплотомъ, сами попираете его, дабы изъ костей его источить сокъ, сокрушаете въ точилѣхъ, дабы превратить его въ прахъ. О, родъ неблагодарный и развращенный! Такъ ли ты платишь за любовь Мою къ тебѣ, ею же возлюбихъ тя отъ вѣка? Такъ ли благодаришь за Единороднаго Моего, Его же не пощадѣхъ предати на смерть за искупленіе твое? О, рабы лукавые и непотребные! Весь долгъ отпустихъ вамъ: не подобаше ли и вамъ помиловати клевретовъ вашихъ (Матѳ. 18, 32. 33)? Вы тьмами беззаконій, тьмами оскорбленій, нанесенныхъ Мнѣ, должны Мнѣ были, но Я все простилъ вамъ въ Сынѣ Своемъ, и вы ли не хотите простить обиды ближнимъ вашимъ? Грѣховныя рукописанія ваши разодраны и пригвождены на крестѣ, на немъ же распяся Христосъ за васъ, и вы ли сердца ваши исполняете злобы и мщенія? О люди несмысленные! что еще сотворю и не сотворихъ вамъ? Не всѣ ли вы просвѣщены единымъ свѣтомъ Евангелія? Не всѣ ли очищены отъ смертной проказы единымъ крещеніемъ? Не всѣ ли связуетеся единою вѣрою? Не всѣ ли составляете едино тѣло? Но и кровожадный левъ не свирѣпствуетъ такъ на подобныхъ себѣ, какъ вы злобствуете; и алчный волкъ не пожираетъ агнца, какъ вы терзаете другъ друга; и лютый аспидъ не угрызаетъ такъ, какъ вы угрызаете брата своего? Но если бы вы и съ противными другъ другу свойствами рождены были, вы не могли бы поступить жесточае, нежели какъ теперь поступаете. Итакъ, поелику вы отвергли любовь Мою къ вамъ, попрали кровь Сына Моего, поругались образу Его, который Онъ далъ вамъ, да по немъ хо/с. 326/дите, и возлюбили паче тму, нежели свѣтъ, сего ради ненавидитъ душа Моя васъ. Отыдите отъ Мене проклятіи во отнь вѣчный (Матѳ. 25, 41).

Ужасъ объемлетъ мысль мою, слушатели, когда представляю себѣ то состояніе грѣшниковъ, въ которомъ ихъ, отверженныхъ небомъ и землею, палитъ огнь неугасаемый и точитъ червь неусыпаемый, и гдѣ, вмѣсто утѣшенія, слышны только плачъ и скрежетъ зубовъ. Ахъ! За минутное и въ самомъ себѣ горькое и разрушительное удовольствіе мщенія потерять вѣчное блаженство, безъ надежды, паки пріобрѣсть его; быть на вѣки отвержену Богомъ, въ Немъ же всяко исполненіе радости и веселія; быть ввержену во тьму кромѣшную — въ сообщество исконнымъ человѣкоубійцамъ, страдать вѣчно во пламени безъ отрады, томиться жаждою безъ прохлажденія, мучиться и не видѣть конца мученій, стенать — безъ надежды быть услышаннымъ, испускать вопли и напрасно, на необъятную вѣчность, и въ тоже время видѣть праведниковъ, веселящихся въ свѣтлыхъ обителяхъ неба мирно покоющихся въ блаженномъ лонѣ Авраама, — это мученія, какихъ око не видѣ, ухо не слыша, и на сердце человѣку не взыдоша (1 Кор. 2, 9). Но судъ безъ милости не сотворшимъ милости (Іак. 2, 13). О! Блаженъ разумѣваяй на нища и убога: въ день лютъ избавитъ его Господь (Псал. 40, 2). Блажени милостивіи, яко тіи помиловани будутъ(Матѳ. 5, 7). Но, увы! Можетъ быть и среди храма сего, гдѣ таинственно совершается и воплощеніе и рожденіе и смерть Ходатая нашего, предъ симъ самымъ алтаремъ, на которомъ закалается Агнецъ Божій «за мірскій животъ и спасеніе», есть сердца исполненныя злобы беззаконныя, или дышущія отмщеніемъ неправеднымъ. Можетъ быть среди сей даже обители мира и любви (среди сихъ дней поста /с. 327/ и покаянія), есть души, питающія раздоръ и несогласіе, есть уста, носящія на языкѣ своемъ отраву пересудовъ и злословія, есть люди, отъемлющіе честь и ищущіе погибели ближнихъ своихъ.

Ахъ, слушатели! Доколѣ храмлемъ мы на оба колѣна? Доколѣ будемъ однимъ окомъ взирать на небо, а другое пригвождать къ міру прелюбодѣйному и грѣшному, однимъ ухомъ слушать слово Бога живаго, а другое устремлять къ шумнымъ забавамъ и веселіямъ міра, или, что еще страннѣе, однимъ и тѣмъ же языкомъ благословлять Бога и проклинать ближняго — твореніе рукъ Его (Іак. 3, 9), въ одно и тоже время тѣло умерщвлять постомъ, а сердце утучнять злобою и мщеніемъ? О! родъ избранный, языкъ святый, люди обновленія (1 Петр. 2. 9)! Тако линаченше духомъ, скончиваемъ плотію (Гал. 3, 8). Или намъ извѣстенъ часъ смерти, что мы спимъ безпечно сномъ грѣховнымъ, и не пробуждаемся? Или намъ извѣстенъ тотъ грозный день, въ онь же, яко тать въ нощи, пріидетъ Господь (2 Сол. 5, 2),воздати комудо по дѣломъ его (Апок. 22, 12). Или мы надѣемся уклонить отъ себя чашу гнѣва и ярости Господней, юже испіютъ вси грѣшніи земли? О! не льстите себе: кровь и плоть царствія Божія наслѣдити не могутъ (1 Кор. 6, 9; 15, 50). Богъ судитъ не такъ, какъ судіи міра сего: Онъ поругаемъ не бываетъ: еже бо сѣетъ человѣкъ, тожде и пожнетъ (Гал. 6, 7). Обратимся паче, братія, любовію и милосердіемъ къ ближнимъ нашимъ, и разгнѣванный Господь обратится къ намъ Своею милостію и щедротами. Аще отпущаете человѣкомъ согрѣшенія ихъ, отпуститъ и вамъ Отецъ вашъ небесный согрѣшенія ваша (Матѳ. 6, 14), глаголетъ Единородный Сынъ Его. Устыдимся и усрамимся по крайней мѣрѣ самихъ себя, если не стыдимся лица Божія и не /с. 328/ страшимся грознаго Его слова; поревнуемъ высокому примѣру Виновницы настоящаго торжества, Благочестивѣйшей Государыни Императрицы Маріи Александровны, Которая на всѣхъ и всюду, и невидѣнныхъ и незнаемыхъ на всемъ огромномъ пространствѣ необъятной Россіи, изливаетъ обильно милости и щедроты свои въ неусыпныхъ заботахъ и попеченіи о воспитаніи дѣтей для Нея чуждыхъ и Ей невѣдомыхъ. И милосердый Господь не точію вся проститъ намъ, по Своему человѣколюбію, но и сторицею воздастъ намъ по даянію рукъ нашихъ и обилію щедротъ Своихъ. Аминь.

Источникъ: Собраніе словъ, бесѣдъ и рѣчей Сѵнодальнаго Члена Высокопреосвященнѣйшаго Арсенія, митрополита Кіевскаго и Галицкаго.Часть I. — СПб.: Въ типографіи духовнаго журнала «Странникъ», 1874. — С. 319-328. 

Источник