Спор новообрядца с древлеправославным христианином: Об обрезании

Новообрядец: Допустим, что вы, старообрядцы, справедливо обвиняете нашу церковь в лице московских соборов 1656 и 1667 гг. в отвержении и осуждении ею древних православных преданий церков­ных, а также и в отлучении всех лиц, содержащих эти предания, но несправедливо обвиняете ее в том, что она вновь благословила не­мощным чадам своим употреблять отмененные обряды и предания; ибо церковь на это имеет полное право: в одно время отменять какие-либо обряды и предания и в другое время опять разрешать употребле­ние их. Это было и в древние времена, времена святых апостолов, как об этом написано в Деяниях апостольских: «Прииде же (ап. Павел) в Дервию и Листру: и се ученик некий бе ту, именем Тимофей, сын же­ны некия иудеаныни верны, отца же еллина: иже свидетельствован бе от сущих в Листрех и Иконии братии. Сего восхоте Павел с собою изыти: и прием обреза его, иудей ради сущих на местех онех; ведяху бо вси отца его, яко еллин бяше» (16, 1-3). Видите, как поступил святой апостол Павел; он допускал употребление уже отмененного предания и даже сам исполнил его над учеником своим Тимофеем, и никто из святых апостолов его за это не только не осуждал, но даже и не обви­нял. Поэтому и вы несправедливо обвиняете нашу церковь в том, что она благословляет для употребления предания и обряды, отмененные ею. Верно ли я говорю?

Древлеправославный: Что святой апостол Павел обрезал своего ученика Тимофея, это вы сказали совершенно верно, но что вашей церкви тут есть оправдание, это неверно.

Новообрядец: Объясните мне, пожалуйста, почему это так? 

Древлеправославный: Вот почему: приведенный вами пример составляет исключение, бывшее в практике Церкви Христовой, способствовавшее обращению иудеев к вере во Христа. Оно до­пускалось (и только допускалось) не потому, чтобы отмененное обрезание считалось необходимым для христиан, а потому, чтобы его окончательно прекратить, как об этом пишет св. Иоанн Злато­уст в беседах на Деяния апостольские на указанное вами место: «Достойна удивления мудрость Павла! Он, столько восстававший против обрезания, употреблявший все меры и успокоившийся не прежде, как достигнув цели, тогда, когда это учение было утвер­ждено, обрезывает ученика. Не только другим не возбраняет, но и сам делает это. Нет никого мудрее Павла; он во всем смотрел на пользу, не делал ничего просто, по предубеждению. Сего восхоте, говорит (писатель), с собою изыти. Удивительно, что он даже при­вел его с собою. Иудей ради, говорит, сущих на местех онех. Это — причина обрезания; они не стали бы слушать слово от необре­занного. Но что? Посмотри на самое дело: он обрезал, чтобы прекратить обрезание, потому что проповедовал определения апостолов» (Творения его, т. IX, стр. 306, изд. 1903 г.). 

То же самое пишется у него далее: «Когда (апостол) называет (Исуса Христа) служителем обрезания, то разумеет, что Он Своим пришествием, исполнением всего закона, принятием обрезания и тем, что сделал­ся семенем Авраамовым, снял клятву, избавил людей от гнева Божия и, наконец, тех, которые готовы были принять обетование, сделал способными к этому и однажды навсегда освободил их от преткновений. А чтобы обвиняемые не сказали: как же сам Хри­стос был обрезан и соблюдал весь закон? — (апостол) выводит отсюда противоположное заключение. Христос исполнил это, — говорит он, — не для того, чтобы закон оставался в силе, но чтобы отменить его, избавить тебя от лежащей на тебе клятвы и совер­шенно освободить от владычества закона» (там же, стр. 820). От­сюда видно, что как святой апостол Павел, так и сам Исус Христос, исполнивши закон обрезания, уже этим окончательно прекратили надобность в исполнении сего для иудеев, уверовавших во Христа. И если ваши пастыри находят в этих действиях апостола Павла оправдание себе в благословении отмененных и воспрещенных с клятвою преданий и обрядов для употребления чадам своим, то они непременно должны прекратить употребление их и вовсе ис­коренить из своей проповеди. Между тем мы видим совершенно противоположное. Там допустили с тем, чтобы прекратить, и прекратили, а здесь благословили, но не прекращают, а наоборот, продолжают распространять запрещенные предания и обряды.

Новообрядец: И наша церковь допустила запрещенные ею предания и обряды тоже с тем, чтобы совсем прекратить их. Об этом пишется в правилах, на которых основано единоверие, сле­дующее: «(церковь) разсудила за благо учинить некоторое таковым в неведении погрешающим снисхождение, однако без соблазна правоверных..., дабы возыметь благую надежду, что таковые со временем Богом просветятся и ни в чем в неразнствующее с церковию приидут согласие» (заключение митрополита Платона). То же самое говорится и в книге «Доказательства о древности трех­перстного сложения»: «Слышно, что некоторые развратники про­возглашают, будто бы ныне святейший синод двуперстно молиться разрешил, и кто как хочет, тот так и молись. Нет, напрасно так они говорят! От святейшего синода такового разрешения для право­верных сынов святой церкви никогда не было, а только одним рас­кольникам, присоединяющимся к святой церкви, из снисхождения на их просьбу позволено не точию двуперстным сложением мо­литься, но и особенные иметь церкви под названием единоверче­ских, с тем намерением, что они со временем, оставя свое заблу­ждение, совершенно присоединятся во единство святой соборной и апостольской Церкви... (пастыри) только из снисхождения, яко немощнейших допускают их в церковь и до приобщения божест­венных таин, в том разуме, что они от недугования сего со време­нем оздравеют, т. е. раскаются, оставят двуперстие свое и будут молиться, как святая церковь повелевает» (с. 14-15). Таким обра­зом, приведенный мною пример об обрезании вполне оправдывает нашу церковь в разрешении запрещенных обрядов.

Древлеправославный: Позвольте вас спросить; обрезание - христианский обряд или нет?

Новообрядец: Обрезание - обряд ветхозаветный, иудейский.

Древлеправославный: А почему и для кого он допускался?

Новообрядец: По снисхождению, для уверовавших иудеев.

Древлеправославный: А двоеперстное сложение для крестного знамения и другие обряды и предания православны или еретически?

Новообрядец: Православны.

Древлеправославный: Почему и для кого ваша церковь их раз­решила?

Новообрядец: По снисхождению, для обратившихся к нашей церкви старообрядцев.

Древлеправославный: Ну, вот теперь смотрите беспристрастно, насколько может оправдывать приведенный вами пример вашу цер­ковь. Там по снисхождению для уверовавших иудеев допущен был их иудейский обычай. Ваша же церковь вполне православные преда­ния допускает для употребления своих чад только по снисхождению.

Теперь я вас спрошу: может ли ваша церковь в настоящее время благословить обрезание для своих чад, хотя бы по снисхождению?

Новообрядец: Ввиду вышеприведенных вами святоотеческих свидетельств в вопросе о праздновании Пасхи, я не ду­маю, чтобы обрезание, обычай иудейский, могла благословить наша церковь для своих чад.

Древлеправославный: Последние ваши слова прекрасно свиде­тельствуют, что и этот пример не оправдывает вашу церковь, потому что там святые апостолы допустили обрезание по снисхожде­нию и этим допущением навсегда прекратили его, а ваша церковь благословила православные предания по снисхождению, но не прекращает; видите ли какая разница? Там святые апостолы смот­рели на обрезание, т. е. на иудейский обычай, как на бремя неудобоносимое для уверовавших во Христа и просто считали его не­нужным, а здесь ваша церковь на православные предания смотрит как на бремя и считает их соблазном для «правоверных». И тогда только признает их вполне «правоверными», когда они оконча­тельно прекратят употреблять православные предания (см. выше заключение митрополита Платона). На что это похоже?

Новообрядец: Да, это верно, если наша церковь признала предания и обряды, бывшие до патриарха Никона, неправослав­ными, то по некотором снисхождении для старообрядцев должна была прекратить употребление их, тогда бы только и мог этот пример оправдывать ее.

Древлеправославный: Вина вашей церкви усугубляется еще тем, что сколько бы незаконных распоряжений она ни издавала, сколько бы преступлений против чистоты истины ни совершала, но всегда признает себя непогрешимою, как об этом читаем в богословии Фи­ларета Черниговского: «Если Бог открыл учение, необходимое для спасения нашего, то Он мог предоставить объяснение его только учительству, состоящему под руководством Святаго Духа и потому непогрешимому» (ч. 2, стр. 299). Но такое учение противоречит уче­нию святых отец.

Святой Афанасий Великий говорит об этом сле­дующее: «В настоящее время ересь произвела на свет желание не­честия, подчинила себе злые стремления, породила многообразное зло самозванного нововведения, и чтобы все следовали единству, властно требует повиновения. Принимайте, — говорит она, — просто проповедуемое, пусть никто из вас не изследует, что в нем подходящее и что не подходящее. Верою называет он неиспытуемое одобрение нетвердого и недоказанного. Буду ли верить я без всяких оснований, не изследуя возможности, полезности, пристойности, угодности Богу или соответствия природе, согласования с истинной целесообразностью, не справляясь об отношениях к таинству и бла­гочестию? Какая может быть мне от этого польза? Какой плод может принести такая вера духу, ничего не принимающему в расчет? Такова одна причина заблуждения противников и бедствия всех. Кто из всех исповедующих себя врагами кафолической Церкви не требует, чтобы слова его принимались на веру без всякого разсуждения? Он отвергает разсмотрение, чтобы не быть обличенным в заблуждении» («Духа не угашайте», Аксакова, стр. 71). 

Вот указанное здесь заблуждение еретиков и содержит ваша церковь. Святые апостолы, и те, допуская по снисхождению обрезание для уверовавших иудеев, не считали себя в этом непогрешимыми, несмотря на то, что такое их действие было проникнуто глубокою мудростью и присущим им благоразумием в деле обращения к вере во Христа. Об этом читаем в толковании блаженного Феофилакта, архиепископа болгарского, на послание апостола Павла к галатам следующее: «Сущее: от мнящих­ся же быти что, якови некогда беша, ничтоже ми разнствует: лица Бог человеча не приемлет». Толкование: «Так как естественно было кому-нибудь возразить ему и сказать: каким же образом апостолы повелевали обрезывать, он устраняет это возражение, хотя и не ука­зывает истинную причину, что они действовали так по особому рас­поряжению и из снисхождения, (опасаясь) как бы верующие из иуде­ев, услышав то, что апостолы не в видах истины, а в видах благоуст­ройства допускают обрезание, не отступили и от них, как от разру­шителей закона; ибо доселе они потому и держались их, что они охраняли закон. Посему эту причину Павел скрывает, но сильно налегает на апостолов, говоря: ничтоже ми разнствует, т. е. мне нет никакой нужды до знаменитых, до великих, очевидно, апостолов: проповедуют ли они обрезание, или нет; так как они сами дадут ответ Богу, и хотя они велики и первенствующие, Бог не уважит лица их, ибо нелицеприятен. И заметь: не сказал якови суть, но — якови некогда беша, показывая, что впоследствии и они перестали так проповедовать, когда проповедь повсюду возсияла» (Гал., 2, 6). 

Пастыри же вашей церкви нигде и никогда не считали себя ответст­венными пред Богом за свои преступления против чистоты истины, а прямо признают себя «непогрешимыми». Одним словом, пожелают признать православие ересью, а ересь — православием, никто не вправе им сказать: «стой, что ты делаешь!» Это нам доказала вся история жалкого существования вашей церкви. В заключение к сему нашему с вами рассуждению я прочитаю вам слова блаженного Феодорита в толковании его на те же слова апостола Павла к галатам (2, б): «Посему, хотя я сказал это, — говорит апостол, — о других, худо пользующихся законом, но огорчаюсь тем, что собственные мои ученики терпят от сего вред. Ибо сие и выразил словами: (14) почто языки нудиши иудейски жительствовати? Твое это постановление, чтобы не законом водились они в жизни; а дела твои противоречат тому, что уже написано. Великий Петр молчанием подтверждает сии Павловы слова, как бы так говоря уверовавшим из иудеев и бывшим тогда с апостолами: справедливо укоряет меня Павел, невозможно и противоречить словам его. А что Петр, имея в виду пользу слушаю­щих, остался доволен словами Павловыми, — это явно для всякого. Итак, поелику один укорял, а другой принимал это в молчании, то сим уготовлялось врачевство, полезное для уверовавших и из иудеев, и из язычников. Написал же сие божественный апостол галатам, давая тем знать, что великие и первые апостолы по немощи иудеев дозволяли иногда хранить закон, но не всегда так поступали» (Тво­рения, ч. VII, стр. 383-384). Что вы скажете на прочитанное?

Новообрядец: Я скажу одно, что, действительно Деяния святых апостолов не могут служить оправданием нашей церкви уж хотя бы по одному тому, что там святые апостолы допускали иногда, а наша церковь благословляет всегда; там допускали иудейское обре­зание по немощи самих же иудеев, а здесь же благословляется упот­ребление православного предания по немощи «заблуждающихся». Удивляюсь, как, в самом деле, трудно оправдывать неправду!

Древлеправославный: А теперь я слушаю, что вы еще приведете.

(Варакин Д .С . Рассмотрение примеров, приводимых в защиту реформ бывшего патриарха Никона).