Второстепенные деятели «реформы». В тени престола: Ф.М. Ртищев

Второстепенные деятели «реформы». В тени престола.

Ф.М. Ртищев

Жесткая политическая табуизация никоно-алексеевской «реформы» диктовала податливым историкам свои условия. Исключалась какая-либо критика не только «реформы», но и лиц, к ней причастных (кроме Никона, перешагнувшего границу дозволенного в своих личных властолюбивых амбициях). В связи с этим исторические личности, причастные к «реформе» XVII в., даны нашими историками в превратном освещении, т.е. в традициях партийной истории. В описаниях этих личностей преобладает хвалебный тон, историки не скупятся на положительные эпитеты, не останавливаясь и перед прямым искажением исторических фактов. Общими усилиями партийных историков был создан сусальный, стереотипный портрет царя Алексея Михайловича, главного творца «реформы», не имеющий почти ничего общего с истинным его обликом. И если к этому наших историков подталкивали живые тогда идеи самодержавия и монархизма, превращающиеся у наиболее ретивых партийцев прямо-таки в религиозный догмат (возрождение этого явления наблюдаем в наши дни), то не порфироносные творцы и делатели «реформы» удостаивались лестных оценок по всем параметрам всего лишь за свое причастие к ней. Причем как раз это причастие к «реформе» восхваляемых деятелей историки-партийцы и пытаются замолчать, замазать, как-нибудь обойти стороной…

Именно с таких партийных позиций и рисуется хвалебный портрет Ф.М. Ртищева историками прошлого: «Идеал высшей нравственности русского мирянина» (Н.Н. Кашкин), маяк, светящий нам «из своей исторической дали», «освещая нам путь» (В.О. Ключевский). У неумеренных панегириков всегда есть один лейтмотив: «Свой человек, как не порадеть ему?»

«Свой» человек был Ртищев и известному иезуиту Ю. Крижаничу, добивавшемуся соединения Православной церкви с Римо-католической, за что и был сослан в Сибирь. Этот иезуит-миссионер, угодивший в Тобольск за пропаганду унии, в своих писаниях особенно тепло и лестно отзывался о Ртищеве, кстати, и о ненавистном народу временщике Морозове. Фанатично преданный католицизму, Крижанич подстрекал русских к войне с турками, пропагандируя «греческий проект» и безусловно поддерживая никоно-алексеевскую «реформу». Любопытно, что ссылкой Крижанича в Сибирь должен был распорядиться по долгу службы именно Ртищев.

Иезуит Юрий Крижанич. 1618-1683 гг.

«Свой» Ртищев и для униата архиепископа Лазаря Барановича, бывшего ректора Киевской коллегии, действующего по той же программе, что и Крижанич, любителя силлабических польских стихов (издал на польском языке сборник из 1000 стишков «Лютни Аполлона»), сторонника «греческого проекта» и никоновой «реформы».

Лазарь Баранович. 1620-1693 гг.

Ртищев – ученик киевских старцев, сами украинцы просили сделать его гетманом Малороссии, в связи с чем неудивительно, что он являлся покровителем и насадителем киевской учености в Москве. В 1648 г. Ртищев учредил училищный Андреевский монастырь на Воробьевых горах, куда вызвал заранее 30 иноков из малороссийских монастырей. Один из учеников этого монастыря обвинил Ртищева в еретичестве. Обвинение рассматривал Стефан Вонифатьев и, естественно, оставил его без последствий, ибо это – «свой» человек, с которым «во многия нощи» тайные беседы вели, несомненно, обсуждая и «греческий проект».

Андреевский монастырь на Воробьевых горах

Решение проводить реформу руками киевлян, по-видимому, было принято в царском кружке, и Ртищев провел большую подготовительную работу в этом направлении, внедряя в иерархические структуры государства и церкви украинцев. Царь не только одобрял эту деятельность, но и сам действовал в том же плане – по его вызову были присланы из Киева в 1649-1650 гг. справщики Арсений Сатановский, Епифаний Славинецкий и Дамаскин Птицкий…

В 1652 г. Ртищевым с разрешения царя были вызваны из Киева одиннадцать певчих для внедрения в Москве партесного пения в украинско-польской манере. Киевляне способствовали распространению в Москве реформационных идей. Федор Ртищев, устроивший киевскую школу в Москве, имел особую любовь к Киево-Печерской лавре, давал ей «милостыню не малу»…

Ф. Ртищев с монахами

В 1662 г. вспыхнул Медный бунт. По слухам, мысль о медных деньгах, которых было выпущено почти на 20 млн. руб. (по приказу царя мастера работали днем и ночью), была внушена Ртищевым, имевшим влияние на финансовые дела.

Ф. Ртищев с придворным у иконостаса

Восставший народ требовал выдачи на расправу именно его, Федора Ртищева, обвиняя не только в расстройстве внутреннего рынка, но и в предательстве в пользу Польши. Царь своих друзей берег, он прячет Ртищева в комнатах царицы и царевен в селе Коломенском…

Наглядная порча текстов. 

Книги из библиотеки справщика Евфимия Чудовского (1620—1705), ученика Епифания Славинецкого, с его же исправлениями. 

Российская государственная библиотека, главное здание, Музей книги.

Подготовка к «реформе», сама «реформа», «греческий проект» – все это содержалось членами церковного кружка в строжайшей тайне. Ртищев так же искусно скрывал свое истинное отношение к «реформе», как царь и Стефан Вонифатьев. Именно о Федоре Ртищеве Ключевский говорил, что «оставаться в тени было его житейской привычкой», хотя эти слова можно отнести ко всем членам царского кружка…

Фрагменты из книги Бориса Кутузова "Церковная реформа XVII века"