Новый закон о старообряд­цах 3 мая 1883 г.: ДОКУМЕНТ и дальнейшая история Древлеправославия

Согласно документу, утвержденному Александром III в 1883 году, старообрядцам разрешалось «творить общественную молитву» в частных домах и специально отведенных местах.

О даровании "раскольникам" некоторых прав гражданских и по отправлению духовных треб

"Государственный совет, в соединенных департаментах законов и гражданских и духовных дел и в общем собрании, рассмотрев представление министра внутренних дел о даровании раскольникам некоторых прав гражданских и по отправлению духовных треб, мнением положил:

I. В изменении и дополнении действующих относительно последователей раскола указаний, постановить следующие правила:

1. Паспорта на отлучки внутри Империи выдаются раскольникам всех сект, за исключением скопцов, на общем основании. Действующие правила о паспортах скопцов остаются без изменения.

2. Всем вообще раскольникам дозволяется производить торговлю и промыслы, с соблюдением общедействующих по сему предмету постановлений.

3. Раскольники допускаются к вступлению в иконописные цеха, с разрешения министра внутренних дел.

4. Раскольникам дозволяется занимать общественные должности, с утверждения, в указанных законами случаях, подлежащих правительственных властей. В том случае, когда в волости, состоящей из православных и раскольников, в должности волостного старшины утвержден будет раскольник, помощник его должен быть из православных. Принадлежащие к расколу волостные старшины и их помощники не допускаются к участию в делах приходских попечительств.

5. Раскольникам дозволяется творить общественную молитву, исполнять духовные требы и совершать Богослужение по их обрядам, как в частности домах, так равно в особо предназначенных для сего зданиях, с тем лишь непременным условием, чтобы при этом не были нарушаемы общие правила благочиния и общественного порядка. Независимо от сего, относительно часовен и других молитвенных зданий соблюдаются правила, постановленные в статьях 6−8 настоящего узаконения.

6. Раскольникам предоставляется исправлять и возобновлять принадлежащие им часовни и другие молитвенные здания, приходящие в ветхость, с тем, чтобы общий наружный вид исправляемого или возобновляемого строения не был изменяем. На производство упомянутых работ, предварительно приступа к оным, испрашивается каждый раз разрешение губернатора или начальника области. В случае необходимости такой перестройки молитвенного здания, вследствие которой общий наружный его вид должен подвергнуться изменению, соблюдается порядок, указанный в статье 8-й сего узаконения.

7. Распечатание молитвенных зданий раскольников допускается с особого разрешения министра внутренних дел и с тем условием, чтобы распечатание производилось без всякого торжества; причем о каждом случае этого рода министр входит предварительно в сношение с обер-прокурором святейшего Синода. Распечатание раскольничьих монастырей и скитов не допускается.

8. В тех местностях, где значительное население раскольников не имеет ни часовен, ни других молитвенных зданий, дозволяется, с разрешения министра внутренних дел, обращать для общественного Богомоления существующие строения. При этом наблюдается, чтобы обращаемому для сего строению не был придаваем внешний вид православного храма и чтобы при нем не имелось наружных колоколов. Наддверные кресты и иконы над входом в часовню или другое молитвенное здание ставить не возбраняется.

9. При погребении умерших раскольников дозволяются:

а) предношение иконы сопровождаемому на кладбище покойнику, и

б) творение на кладбище молитвы по принятым у раскольников обрядам, с пением, но без употребления церковного облачения.

10. Уставщики, наставники и другие лица, исполняющие духовные требы у раскольников, не подвергаются за сие преследованию, за исключением тех случаев, когда они окажутся виновными в распространении своих заблуждений между православными или в иных преступных деяниях. За означенными лицами не признается духовного сана или звания, причем они считаются, в отношении к правам состояния, принадлежащими к тем сословиям, в которых состоят.

11. Последователям раскола воспрещается публичное оказательство онаго, которым признаются: а) крестные ходы и публичные процессии в церковных облачениях; б) публичное ношение икон, за исключением случая, предусмотрительного в пункте, а статьи 9-й настоящего узаконения; в) употребление вне домов, часовен и молитвенных зданий церковного облачения, или монашеского и священно-служительского одеяния; г) раскольничье пение на улицах и площадях.

12. В тех случаях, когда, на основании статей 3, 4, 7 и 8 настоящего узаконения, требуется разрешение или утверждение министра внутренних дел, он делает надлежащие, относительно раскольников, распоряжения, сообразуясь как с местными условиями и обстоятельствами, так равно с нравственным характером учения и другими свойствами каждой секты.

II. Отменить нижеследующие статьи Свода Законов: а) т. IX Законов о состояниях (изд. 1896 года) статьи 528, 530 и 531; б) тома Х части 2 Законов о судопроизводстве и взысканиях гражданских (изд. 1876 г.) статью 329; в) тома XI части 2 Устава Торгового (изд. 1857 года) примечание 2 к статье 13 и примечание к статье 32; г) тома XI части 2 Устава Ремесленного (изд. 1879 г.) статью 88 (вторую половину); д) тома XIV Устава о паспортах (изд. 1857 г.), статью 44 и примечание 1 (по Своду), примечания 2,3 и 4 (по прод. 1876 г.); е) тома XIV Устава о предупреждении и пресечении преступлений (изд. 1876 г.) статьи 50, 51 (вторую половину), 52, 55 (первую половину), 56, примечание к статье 62, статьи: 64 с примечанием при ней, 66, 68 с примечанием при ней и 69 (первую половину); ж) тома XV части 2 Законов о судопроизводстве по делам о преступлениях и проступках (изд. 1876 г.) статью 250, — как заменяемые издаваемыми ныне правилами.

III. Предоставить министру внутренних дел безотлагательно принять меря к отмене тех из числа не вошедших в Свод Законов постановлений о раскольниках, которые оказываются несогласными с настоящим узаконением или с Высочайше утвержденными, 16-го августа 1864 года, заключениями особого временного комитета по делам о раскольниках.

Его Императорское Величество изложенное мнение государственного совета, 3-го сего мая, Высочайше утвердить соизволил и повелел исполнить".

______________________________________

3 мая 1883 г. вышел новый закон о старообряд­цах, который, несмотря на то, что еще продолжали оставаться в силе многие ограничения в отношении сторонников древлего благочестия, явился немало­важной вехой в истории Староверия.

Развитие старообрядчества в Российской империи всегда находилось под пристальным вниманием правительства. Либеральная политика Екатерины II и Павла I по отношению к старообрядцам продолжалась и в царствование Александра I (1801-1825). В циркулярном письме всем губернским начальникам от 19 августа 1820 г. задачи правительства в отношении старообрядчества формулировались следующим об­разом: «Раскольники не преследуются за мнения их секты, относящиеся до веры, и могут спокойно дер­жаться сих мнений и исполнять принятые ими обряды, без всякого, впрочем, публичного оказательства уче­ния и богослужения своей секты... ни под каким ви­дом не должны они уклоняться от наблюдения общих правил благоустройства, законами определенных»(1). Считая Староверие сектантством, которое со временем должно быть полностью изжито, и называя послабления послепетровского времени «мнимыми правами» старообрядцев, правительство Александра I, тем не менее, не желало начинать новых гонений. В государственном законодательстве этого времени ярко выразился тот же принцип, по которому гос­подствующая церковь решилась на учреждение единоверия - «терпимость без признания».

На практике же политика правительства выражалась в том, чтобы «не замечать» старообрядчества. Старообрядцы также не должны были лишний раз напоминать о своем существовании. Во избежание «оказательства раскола» они были лишены возможности ходить крестным ходом вокруг своих храмов даже на Пасху, а старообрядческие духовные лица не имели возможности вне храма носить подобающую их сану одежду. Они могли собираться на общую молитву, но так, чтобы никто их не видел, могли содержать моленную, но так, чтобы по виду здания или по колокольному звону нельзя было определить, что это именно храм. Однако несмотря на такое полулегальное положение, старообрядцы много строили: появлялись новые храмы и даже целые монастыри с многочисленными насельниками.

С началом правления Николая I (1825-1855) уже были забыты все помыслы о реформах и воцарилась неудержимая реакция. Старообрядцы лишились всех льгот, предоставленных им прежними царями: они снова были лишены прав гражданства и возможности открыто совершать богослужение на своей Родине. Вновь принимаются законы, лишающие староверов элементарных прав. С 1834 г. старообрядцам запрещено вести метрические книги (раньше выписки из них являлись юридическим документом и заменяли собой паспорт) — таким образом, староверы оказывались вне закона. Не признавались старообрядческие браки, а дети староверов являлись по законам того времени незакон­норожденными. Они не имели прав ни на наследство, ни на фамилию отца.

Правительством для борьбы со старообряд­чеством создавались различные «секретные сове­щательные комитеты» с центральным комитетом в Петербурге, занимавшиеся слежкой и контро­лировавшие жизнь староверских общин с целью их подавления и закрытия. Комитеты состояли из губернатора, архиерея, председателя государствен­ных имуществ и жандармского офицера. Само су­ществование подобных комитетов и их совещания должны были оставаться в тайне.

С каждым годом «стеснительные меры против старообрядцев» только увеличивались: моленные и часовни, построенные и украшенные старообряд­цами, стали отбирать и передавать единоверцам. В 1835 г. был издан указ о разделении старообряд­цев на: 1) самых вредных, куда были отнесены сек­танты и старообрядцы, не признававшие браков и молитв за царя; 2) вредных — все остальные безпоповцы и 3) менее вредных — поповцев.

Не только духовных лиц и церковнослужителей, но и видных мирян стали теперь без суда и следс­твия отправлять в ссылку и подвергать телесным наказаниям. Это касалось всех старообрядцев, в том числе и предпринимателей, начавших свои тор­говые обороты с самого издания екатерининской Жалованной грамоты городам (1785), людей, фабричная и торговая деятельность которых кормила и давала работу сотням тысяч подданных Российской империи. Законы 1846-1847 гг. запрещали старове­рам приобретать недвижимость и землю, вступать в купеческие гильдии, быть избранными на обще­ственные должности. Целые старообрядческие се­ления были отданы под полицейский надзор.

Однако пиком николаевского царствования яви­лось беспримерное по своему вандализму разорение старообрядческих духовных центров. В 1841 г. были разорены и переданы единоверцам Иргизские монастыри. В 1853 г. вышел закон об упразднении «противозаконных раскольнических сборищ», в том числе скитов и монастырей, по которому были опечатаны алтари Рогожского кладбища, часть Преоб­раженского монастыря была передана единоверцам, а Выговское и Лексинское общежительства вообще были закрыты и разорены. Под правительственный контроль были взяты Волковская и Малоохтинская старообрядческие богадельни в Петербурге, во исполнение новых «драконовских» законов «сотни молитвенных зданий были уничтожены, десятки тысяч икон, сего древнего достояния прадедов, были отобраны, огромную библиотеку можно составить из богослужебных и иных книг, взятых в часовнях и домах старообрядцев»(2). Хотя за Старую веру и не сжигали, как в XVII в., был случай, когда в землю зарыли живых, забитых до полусмерти староверов.

«Бог знает, — пишет историк, — до чего бы дошли эти гонения, если бы неудачная крымская кампания не заставила правительство сделать поворот во внутренней политике в сторону реформ»(3), но и гонения не могли сломить последователей Старой веры. Росло и укреплялось старообрядческое купечество, появлялись известные на всю Россию династии купцов, промышленников и предпринимателей (Морозовы, Гучковы, Хлудовы, Рябушинские). «Они активно помогали строить новые храмы, богадельни, монастыри и скиты, их помощь и взаимовыручка внутри Старообрядчества были сильнее чиновничьего произвола»(4).

В результате уже в царствование Александра II (1855-1881) были намечены, хотя и очень слабые, льготы старообрядчеству. В 1864 г. царем был издан указ о «необходимости предоставить свободу в делах веры». В 1874 г. был издан новый закон о старообрядческих браках, которые стали заносить в особые метрические книги при полиции, и рожденных от таких браков считать уже законнорожденными.

Наконец, 3 мая 1883 г., уже в царствование Александра III, появился закон об общем положении старообрядчества в государстве и его религиозных правах. Он подтверждал прежнее постановление 1874 г., отменявшее многие ограничения николаевского царствования, и даже предусматривал новые послабления. Старообрядцы получали гражданские права: они могли заниматься промышленностью и торговлей, получать паспорта на общих основаниях. Кроме экономических свобод, разрешалось совершать «общественные моления и богослужения», в том числе в специально устроенных молитвенных домах, открывать новые молитвенные здания, но с разрешения обер-прокурора Синода и министра внутренних дел, ремонтировать старые, с разрешения губернатора, но запрещалось возводить колокольни.

В тех уголках Российской империи, где старо­обрядцы составляли большинство населения (на Урале, в Новороссии, Закавказье, Таврической и Архангельской губерниях), в выборах и занятии общественных должностей было разрешено участвовать и старообрядцам, однако с тем условием, чтобы их ставили «не на высокие должности, к тому же заместителями их должны быть православные или единоверцы». При этом за деятельностью из­бранных на общественные должности старообряд­цев устанавливался строгий, неусыпный контроль.

Вместе с тем проповедь Староверия на Руси была по-прежнему запрещена. Закон 1883 г. указывал на опасность распространения «раскола»: «Пользуясь благоприятными условиями действования среди темной, невежественной массы раскольни­ков, под густым покровом тайны, вне всякой гласности, вожаки раскола, с одной стороны, держат в деспотических руках всю духовную паству, а с другой стороны, являются пред лицом православ­ного духовенства опасными соперниками, желаю­щими на равных правах конкурировать с ними в делах духовного руководства русским народом»(5). В этой связи признавалось, что старообрядчество - серьезная сила против деятельности правительс­тва по «воссоединению с Православной Церковью заблудших и совратившихся в раскол».

За старооб­рядческими духовными лицами (наставниками и руководителями) закон не признавал их духовных званий, вследствие чего им запрещалось публично проповедовать свою веру. В официальном органе Си­нода «Церковном вестнике» откровенно заявлялось: «Если раскольникам разрешить действовать беспре­пятственно, повсеместно открывать свои храмы, то древлее православие тогда расширится, а настоящее православие сузится, ограничится в своем объеме, и чего доброго займет подобное положение, какое оно занимает в наших западных окраинах».

Закон 1883 г. ограничивал также благотвори­тельную и образовательную деятельность старо­обрядцев, которая рассматривалась как пропа­гандистская, преследовавшая цель «совращения в раскол». Была запрещена деятельность старо­верческих учителей и вся система обучения в ста­роверческих школах. Однако эти школы и учи­теля продолжали, хотя и в глубокой тайне, свою деятельность. При этом поступление старооб­рядцев в гимназии и университеты было крайне затруднено. Учащиеся обязаны были посещать уроки Закона Божия, где, обыкновенно, велось не столько преподавание уроков, сколько злостная критика старообрядчества и старообрядцев, сопровождаемая ругательствами. При посещении учебных заведений архиереями учащихся застав­ляли подходить под их благословение, заставляли ходить на общую молитву с никонианами, в царские дни - в церковь и т.д. Разрешая «творить обществен­ную молитву и исполнять духовные требы по их об­рядам как в частных домах, так и в особо предназ­наченных для сего зданиях», закон 1883 г. запрещал именовать сами эти здания церквами. Закон хотя и дозволял «исправлять и возобновлять принадлежа­щие им часовни и другие молитвенные здания, при­ходящие в ветхость», однако «наружный вид зда­ний не должен быть изменяем», то есть «не должен иметь облика храма», ибо это было бы «публичным оказательством раскольнической веры». Распечатание старообрядческих скитов (монастырей) было категорически запрещено. Староверам запрещалось совершать крестные ходы и публичные процессии (публичное ношение своих икон, за исключением случаев погребения), ибо и это также рассматри­валось как «акты публичного оказательства раско­ла». Во всей своей силе сохранялся строгий запрет на публичную проповедь Древлеправославия. За­прещалось вне домов и своих молитвенных зданий употреблять свои церковные облачения (иноческие и священнические одеяния), а также «публичное раскольничье песнопение на улицах и площадях».

В результате и этот закон, и без того весьма несо­вершенный, в следующий период был практически сведен на нет. Последнюю четверть XIX в. и начало XX в. (с 1880 по 1905 г.) Синод возглавлял печаль­но известный обер-прокурор К. П. Победоносцев. Он был сторонником монополии новообрядческой церкви в духовной жизни и в этом видел «спасение» России. Свобода совести, утверждал обер-проку­рор, приведет к тому, «что враги отхватят массами русских людей и сделают их немцами, католиками, магометанами и прочими, и мы потеряем их навсег­да для церкви и отечества». К «прочим» и «врагам» относились и староверы, которых по-прежнему продолжали называть «раскольниками».

Учитывая, что староверы составляли к концу XIX в. по самым приблизительным подсчетам не менее десяти про­центов населения Российской империи (порядка 15 миллионов человек), теперь, спустя столетие, можно с уверенностью сказать, что эта недально­видная политика царского правительства, в конеч­ном итоге, завела Россию в тупик и привела к тем необратимым катастрофическим последствиям, ко­торые потрясли в XX столетии не только нашу стра­ну, но и весь мир.
______________________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Цит. по: Вургафт С. Г., Ушаков И. А. Старообрядчество. Лица, события, предметы и символы. Опыт энциклопедического словаря. М., 1996. С. 14.

2 Записка чиновника особых поручений по делам с П. И. Мельникова великому князю Константину Николаевичу.

3 Макаров В. Е. Старообрядчество, его смысл и значение. Защита старообрядчества. М., 2003. С. 37.

4 Пашинин М. Б. К столетию указов 17 апреля и 171 1905 года о веротерпимости и свободе совести в Росси. Календарь Древлеправославной Поморской Церкви на 2004 год. С. 8.

5 Цит. по: Федоров В.А. Русская Православная Церковь и государство. Синодальный период. 1700-1917. М, 2003. С. 226.

К.Я. Кожурин