Комаровский скит на Керженце (кон. XVII

мая 29, 2023

Комаровский скит на Керженце (кон. XVII - нач. XVIII в.)

Комаровский скит - один из старейших (основан в кон. XVII - нач. XVIII в.) и крупнейших на Керженце, место действия романа П.И. Мельникова (Печерского) "В лесах". Название, согласно преданию, получил по прозвищу первопоселенца - крестьянина Комара. Далее приводим цитаты из книги:

"Вскоре после "Соловецкого сиденья" на Каменном Вражке поселился пришлый из города Торжка старообрядец, по прозвищу Комар. По имени его и скит прозвали Комаровым. Сначала тут было четыре обители, к концу прошлого столетия было их до сорока, а жителей считалось до двух тысяч. Долгое время, около ста лет, Комаровский скит на Каменном Вражке был незнаменитым скитом. В год московской чумы и зачала старообрядских кладбищ в Москве - Рогожского и Преображенского (1771 год) - зачалась слава скита Комаровского. В том году пришли на Каменный Вражек Игнатий Потемкин, Иона Курносый и Манефа Старая".

Скит был основан старовером Комаром, пришедшим на Керженец из Тверской губернии. Было это в начале ХVIII в. Им основана мужская обитель с настоятелем старцем Ефремом. В середине века в скиту жил древлеправославный писатель Иона Курносый, ставший после смерти Ефрема ее настоятелем, и тогда обитель получила название "Ионина". Существовала она до 1832 г., до смерти последнего настоятеля - отца Павла, тайного никонианина. Все скитское имущество - книги, иконы, утварь - он завещал в церковь села Пафнутово. Там все впоследствии и погибло. По свидетельству П.И. Мельникова, уже к середине XIX века Ионина обитель пришла в запустение, но продолжала посещаться верующими. В начале 1840-х годов было намерение открыть в Иониной обители женскую единоверческую общину, но этому помешало отсутствие средств. Постройки и часовни в скиту разломали окончательно в 1850 году, во время последних крупных гонений на староверов.

"В числе знаменитых пришельцев был многоначитанный старец Иона, по прозванью Курносый, пришедший из Зауралья, с заводов демидовых, ублажаемый и доселе старообрядцами за ревность по вере, за писания в пользу старообрядства и за строгую жизнь. Имя его не осталось бесследным в истории русского раскола. Этот Иона был одним из замечательнейших людей московского старообрядского собора 1779 года, утвердившего "перемазыванье" приходящих от великоросской церкви. Его считают праведным. В давно запустелой и развалившейся обители Иониной, стоявшей рядом с Игнатьевою, цела еще могила его, осененная огромною елью. "Ионина ель" - предмет почитания старообрядцев: ствол ее чуть не весь изгрызен. Страдающие зубною болью приходят сюда, молятся за умершего или умершему и грызут растущее над могилой его дерево в чаянии исцеления. И верующие, как сказывают, исцелевают".

Рядом с Иониной обителью находилась знаменитая Манефина*.

"Манефина обитель считалась лучшей обителью не только во всем Комарове, но и по всем скитам керженским, чернораменским. Среди ее, на широкой поляне, возвышалась почерневшая от долгих годов часовня, с темной, поросшей белесоватым мхом кровлей. До трех тысяч икон местных, средних и штилистовых стояли в большом и в двух малых придельных иконостасах, а также на полках по всем стенам часовни. В середине большого пятиярусного иконостаса, поставленного у задней стены на возвышенной солее, находились древние царские двери замечательной резьбы; по сторонам их стояли местные иконы в серебряных ризах с подвешенными пеленами, парчовыми или бархатными, расшитыми золотом, украшенными жемчугом и серебряными дробницами. Перед ними ставлены были огромные серебряные подсвечники с пудовыми свечами. Древний деисус с ликами апостолов, пророков и праотцев возвышался на вызолоченном тябле старинной искусной резьбы. С потолка спускалось несколько паникадил с прорезными золочеными яблоками, с серебряными перьями, с репьями и витыми усами. Малые образа древней иконописи, расставленные по полкам, были украшены ризами обронного, сканного и басменного дела с жемчужными цатами и ряснами. Тут были иконы новгородского пошиба, иконы строгановских писем первого и второго, иконы фряжской работы царских кормовых зографов Симона Ушакова, Николы Павловца и других. Все это когда-то хранилось в старых церквах и монастырях или составляло заветную родовую святыню знатных людей допетровского времени. Доброхотные датели и невежественные настоятели, ревнуя не по разуму о благолепии дома Божия, заменяли в своих церквах драгоценную старину живописными иконами и утварью в так называемом новом вкусе. Напудренные внуки бородатых бояр сбывали лежавшее в их кладовых дедовское благословение как ненужный хлам и на вырученные деньги накупали севрского фарфора, парижских гобеленов, редкостных табакерок и породистых рысаков или растранжиривали их с заморскими любовницами. Старообрядцы, не жалея денег, спасали от истребления неоцененные сокровища родной старины, собирая их в свои дома и часовни. Немало таких сокровищ хранилось в обители матери Манефы. Были тут и комнатные иконы старых царей, и наследственные святыни знатных допетровских родов, и драгоценные рукописи, и всякого рода церковная и домашняя утварь".

Скит подвергся разорению при Питириме, но после указа 1762 г. был быстро восстановлен. В XVIII в. в скиту княжной Болховской была основана обитель Бояркина, которая первоначально заселялась женщинами знатных родов. До 50-х годов XIX в. в часовне обители сохранялась как святыня Александровская лента с орденским крестом, принадлежавшая Лопухину - дяде основательницы обители.

В начале XIX в. Комаровский скит насчитывал 35 обителей, в 1826 г. - 26, в 1853 г. - 12 обителей, 3 часовни и 2 моленные. Одновременно в скиту проживало до 500 скитниц и столько же послушниц. В XIX в. после наступления Наполеона на Москву, скит пополнился переселенцами Рогожской общины с семьями. По свидетельству иеромонаха Иоанна (1837 г.), в монашество жителей скита постригались отлучившиеся от церкви иеромонахи. Обители возглавлялись соответственно непосвященными игуменами и игуменьями (согласие определялось как беглопоповское, "перемазанщики").

"Две, три, иногда до десяти стай с разбросанными между ними простыми деревенскими избами, амбарами, погребами ... обносились особой изгородью. Это составляло особую общину и называлось "обителью". Несколько таких обителей составляли "скит".

Кроме обителей скит включал в себя жилища семейных крестьян с чадами, а также - "сиротские". "Сиротами" называли не принадлежавших к общине скитских поселенцев, живущих отдельно и кормящихся от собственных средств, но в период работы Нижегородской ярмарки собиравших в Нижнем пожертвования на скит от купцов-старообрядцев. Обители скита построены были по типу "стаи" - многосрубного двухэтажного строения с крытым двором, переходами, сенями, светлицами. По сторонам длинного коридора располагались чистые келейки. Коридор выводил в просторную, роскошно убранную моленную, в которой служба совершалась ежедневно. На весь Керженец скит славился чистотой и дисциплиной.

Выполняя повеление Николая I от 1 марта 1853 г. об уничтожении скитов в Семеновском уезде и предписание Министра Внутренних Дел о перемещении в один скит всех скитников, нижегородские власти в 1855 г. приняли решение переселить 40 человек из Комаровского в Улангерский скит. Несмотря на то, что в скиту начали разбирать часовни, проект переселения не осуществился. Обитательницы Манефиной обители, как и многие выселенные жители других скитов, нашли пристанище в Семенове. Хотя в рапортах семеновских священников за 1856 г. Комаровский скит указан как "бывший", некоторые его жительницы не покинули прежнего поселения и продолжали носить иноческие одеяния. В 1860 г. восстановлены "раскольнические кладбища".

В 1911 г. Комаровские кельи и их настоятельницу Матрену Филатьевну (в будущем с 1914 г. - мать Манефу, "последнюю") посетил в своем путешествии по святым местам Д. Н. Уткин, о чем оставил воспоминания. Матушка Манефа умерла в 1934 г. и покоится на комаровском кладбище. Традиции обучения детей грамоте, благочестию, церковному пению сохранялись в Комаровском скиту на протяжении веков, вплоть до 30-х гг. XX в., когда (примерно в 1927 г.) скит был расселен. "Матушки Косияния и Мелания продолжали обучать детей грамоте", перебравшись в д. Федотово.

___________________________

*Основана в конце XVIII века Манефой Старой, изначально называлась по фамилии основательницы Осокиной. Мать Манефа вела происхождение из рода Осокиных, балахнинскнх купцов, вышедших из крепостных Шереметевых. Когда купцы, родственники Манефы, получили дворянство и перестали оказывать помощь скиту, то обитель обеднела и получила прозвание обитель Рассохиных. Манефа Старая умерла в 1816 году.