О шествии, бывшем на Московской реке, как благословляли и освящали реку в 1603 году

ПОДЛИННОЕ ИЗВЕСТИЕ
о
РУССКОМ И МОСКОВСКОМ ПУТЕШЕСТВИИ
и
въезде светлейшего высокородного князя и государя,
ГОСПОДИНА ГЕРЦОГА ИОГАНСЕНА МЛАДШЕГО
из королевского датского рода и проч.

... о шествии, бывшем на Московской реке, как благословляли и освящали реку

1603 года, в день Богоявления, 6 Генваря, у Московитян каждый год в обыкновении ходить торжественно на лед святить и благословлять воду и исполнять следующие обряды. Чтобы посмотреть на это, Его Царское Величество, чрез наших придворных Бояр и переводчиков, велел нас привести на то место, где он пойдет мимо нас, и мы все можем увидать.

Сначала на реке Москве, протекающей мимо Кремля, сделано было на льду большое четыреоугольное отверстие в несколько шагов длины, а кругом его четыреоугольная перегородка: справа у отверстия стояло седалище, в несколько шагов вышины, где должен был стоять и сидеть Папа (Патриарх), слева от него тоже седалище, для Царя, немного пониже, обитое красным бархатом. Во первых, двое Священников несли на высоком древке по хоругви, на которой написаны были их Святые.

За тем следовали 30 рядов других священников, а за ними толпа черных монахов, потом опять великое множество Священников, и некоторые из них с большими горящими свечами; другие четверо несли по большому золотому Херувиму на высоком древке, за этими следовало много других с большими и малыми крестами и с Святыми, держа их у себя перед грудью; некоторые иконы были такие большие, что двое на силу несли их. Между прочим шло 15 Священников, которые несли прекрасные большие образа с превосходно изображенными на них святыми, украшенные жемчугом и золотом и драгоценными каменьями. Между всяким рядом Священников шел один, или двое, с кадилом и кадил Святых и народ. Особливо же перед большою книгой (Евангелием), образами Пресвятой Богородицы и Св. Николы, которые несены были перед отцом Папой (Патриархом), шли трое Священников, с золотыми кадилами, часто кадили и, вместе с другими Священниками, пели на своем языке и по своему обряду.

Почти все Священники одеты были в белые ризы, некоторые в бархатные; у иных около плеч были красные тафтяные оплечья, у других, отчасти у самых главных, оплечья были вышиты жемчугом и золотом; те же, которые шли перед Папой (Патриархом) с большою книгой (Евангелием), перед образами Пресв. Девы Марии и Св. Николы, имели круглые шапочки и оплечья из золотой парчи, вышитые жемчугом и драгоценными каменьями.

Сам Отец Папа (Патриарх) одет был в цельную золотую парчу; митра на нем была очень широкая и круглая и прикрывалась золотым крестом, вверху же, по средине ее, стоял маленький крестик.

За ним следовали четыре Патриарха или Епископа, почти похожие по одежде на Папу, только не имели на головах креста.

После того шел Царь с сыном и другими светского звания Господами

Сначала, в переднем месте, шла толпа Бояр и Князей, по трое в ряд, очень нарядно одетые, все в высоких шапках из черных лисиц.

За ними следовал Царь в бархатном с цветами платье и в черной лисьей шапке, с посохом в руках. Спереди кафтан его был сверху до низу вышит жемчугом и золотом, также и по всему подолу.

Потом шел молодой Государь в таком же платье.

А за ним целая толпа старых Князей и Бояр, тоже по трое в ряд.

Напоследок шли Немцы, Поляки и другие иноземцы, бывшие у Царя на службе, а за ними весь простой народ без всякого порядка и во множестве.

Проходя мимо нас (у места, где мы стояли с нашими придворными Господами и переводчиком), Царь приостановился, взглянул на нас, кликнул Канцлера Афанасия (Affinassa) и поговорил с ним; выслушав его, Канцлер поспешно подошел к нашему офмейстеру, Г. Акселю Гильденштерну, и сказал ему, через переводчика, что было велено ему Царем, чтобы Гофмейстер с Королевскими Послами и другими Камер-Юнкерами, также и окружающими, отдал Его Царскому Величеству надлежащее почтение; Царь же после того удалился в порядке.

Вошедши за перила, каждая сторона заняла свое место. Царю и царевичу подложили под ноги дорогие меховые одеяла.

Была сильная стужа, однако ж молодой Государь все время, что было с добрый час, стоял с открытою головой.

Немцы, Поляки и других народов люди стояли вне перил поодаль, каждая сторона в особенном ряду.

Когда все встали в порядок, Священники несколько времени по своему пели, а после пения Папа (Патриарх) сошел с своего седалища, взял большую книгу (Евангелие) и подошел к Царю; этот поцеловал ее и прикоснулся к ней передней частью головы и обеими щеками; тоже сделал и молодой Государь. Потом Папа (Патриарх) опять пошел к своему седалищу, поцеловал сам книгу, то же сделали и самые знатные духовные и светские Господа. После того он сошел к воде, и стал читать громко в книге; а во время чтения ходил Патриарх (Архиерей) с золотым кадилом и кадил со всех четырех сторон воду, а потом Царя и молодого Государя, Папу (Патриарха) и весь народ. После того Папа (Патриарх) взял золотой крест, погрузил его в воду, начал читать и тотчас же опустил в воду горящую свечу, от чего она и погасла; за тем он опустил еще, и также погасил другую свечу, тоже сделал и в третий раз. Тут взял он и погасил разом несколько свеч. А после того погрузил в воду множество связанных вместе и зажженных свеч. За сим он почитал немного и вынул крест опять из воды, капли с него ронил в золотое освященное блюдо, потом налил его полное водой, подошел к Царю и подал ему крест, к которому, все еще мокрому от воды, Царь прикоснулся головой и обеими щеками и поцеловал его с большим благоговением и наклонением головы. То же сделал и молодой Государь. Взявши кропило, Папа (Патриарх) окропил и освятил Царя и молодого Государя освященною водою в лицо. Потом пошел он к своему седалищу куда подошли все духовные и светские Господа и были окроплены святою водою в лицо. Те же, которые не могли быть освящены Папою (Патриархом), подошли к отверстию на реке, брали воду пригоршней, лили ее себе на голову и потом уходили оттуда. Наконец, все они отправились в прежнем порядке опять в Кремль. Проходя мимо Царя, Папа (Патриарх) подал ему и молодому Государю крест для вторичного целования.

Когда они ушли, налиты были св. водой несколько ушатов и отнесены в Кремль и по церквам. Напоследок народ, мужчины и женщины, побежали к реке в великом множестве, чтобы окунуться в ней. Не смотря на стужу, некоторые женщины совали в воду маленьких нагих детей. Туда же бросались и нагие мужчины, осквернившие себя какими-нибудь мерзкими грехами, в том мнении, что Св. водою смывается осквернение. Кроме того, все уносили по кружке, или по ведру, воды на дом к себе и в церкви.

Когда мы нагляделись на все и опять отведены были на наш двор, Его Царское Величество пожаловал нас сотнею кушаньев на блюдах из чистого серебра, которых было 200, также и напитками: пивом, медом и водкой в серебряных стопах и сулеях.

Источник