ХРИСТИАНСТВО В КИТАЕ. Часть 7. Жизнь старообрядцев на китайских землях после русской революции 1917 года
Переселение в Китай
Новые испытания выпали на долю русских верующих в 1917 году: разразилась т.н. октябрьская революция и затем гражданская война, которые несли с собой, помимо физической гибели сограждан, разрухи и голода, атеистическую пропаганду и активное противление любому проявлению религиозности вообще и православию в частности как «контрреволюционному» элементу. Верующие люди испытывали беспрецедентное давление со стороны новых властей: гонения на веру усиливались, набирая обороты с каждым днем. Новая идеология – «построим рай без Бога» – вступала в свои права, сметая на своем пути все помехи и преграды.
В результате гонений на верующих, огромная часть старообрядцев, в основном поповцев Белокриницкого согласия, живущих в Сибири, Приморске, Хабаровске, стала покидать родные места в поисках безопасного пристанища. Таким местом явился китайский город Харбин, куда древлеправославные христиане стекались в основном через Алтай и Приморье. Таким образом, в 1917 г. старообрядцы-поповцы основали в Харбине свою общину в честь святых первоверховных апостолов Петра и Павла, а в начале 1921 года в этот город была перенесена кафедра епископа Амурско-Иркутского и всего Дальнего Востока. Вскоре появились и старообрядческие печатные издания.
Видными деятелями старообрядчества были в то время протоиереи Иоанн Кудрин и Иоанн Шадрин. Первый явился инициатором строительства старообрядческой Петро-Павловской церкви в Харбине, проявил себя миссионером, который не боялся полемики с православными священниками. Второй же был настоятелем (с 1929 г.) древлеправославного харбинского храма во имя Успения Пресвятой Богородицы. Он жил в Трехречье, (пос. Верх-кули) и был всеми почитаем как очень грамотный священник.
В Харбине также был известен старообрядец-поповец Константин Григорьевич Рубанов[1]. Он был из тех староверов, которые не приняли иерархию Белокриницкого согласия. Еще будучи в России, он являлся председателем пяти Всероссийских Съездов древлеправославных христиан; на этих съездах, помимо текущих дел, обсуждался основной вопрос о приискании истинно-православного епископа для восстановления иерархии Русской Церкви. Таким архиереем впоследствии оказался Архиепископ Никола (Позднев)[2]. В Китае Константин Рубанов оказался в числе многих русских переселенцев по причине жестоких гонений на веру в его отечестве. В Харбине он находился с 1918 года: преподавал законоведение и историю в коммерческом училище КВЖД, с 1920 года являлся товарищем (т.е. помощником) председателя совета Иверского Свято-Богородицкого братства, а также сотрудником приюта-училища «Русский дом». Был похоронен на харбинском Новом кладбище.
Дальнейшие события в советской России поспособствовали тому, что в Китай стало стекаться все больше и больше старообрядцев. Коллективизация и раскулачивание всех подряд русских крестьян, верующих и неверующих, поповцев и беспоповцев, настигли и земель Дальнего Востока. В селах и деревнях начали закрываться все старообрядческие приходы. По факту, действия советской власти в 1920–30-е годы, включая непосильные налоги, коллективизацию и атеизацию, подорвали экономическую и нравственную основу крестьянских хозяйств, почти полностью разрушили их быт и культуру. В 1931–1935 годах, пытаясь противостоять властям, староверы потерпели поражение и были вынуждены группами переправляться через пограничную реку Уссури, около Хутоу (севернее озера Ханка), и другие притоки, заселяясь в Маньчжурии (Харбине и Трехречье), недалеко от границы с советской Россией. Известно, что в 1920–1924 годах русское население в Маньчжурии составляло 150–180 тыс. человек, но затем стало уменьшаться: часть русских эмигрантов уехала в Шанхай, Тяньцзинь или другие страны.
То, что тогда происходило во время драматических событий вынужденного переселения, описывали многие. Вот, например, свидетельство одной старообрядки Анны Басаргиной. Ее родители были зажиточными крестьянами, проживающими в Каменке Южно-Уссурийского края. «Отец имел мельницу, мать занималась домашним хозяйством. При раскулачивании мельницу отобрали, а отец пустился в бега, только ночами приходил навестить семью. На мать Ксению легла ответственность сохранить хотя бы часть хозяйства. При раскулачивании сначала забирали всякую живность, поэтому старообрядцы перекололи всех кур и гусей, засолили и спрятали под квашеной капустой. Затем дело дошло до «имения» — всякого нажитого имущества: устроили аукцион, на котором распродали все, что можно, даже только что скроенные рубашки. Случалось, что кто-то доносил милиции на односельчан. Поэтому настал момент, когда старообрядческая семья была вынуждена бросить все и уйти из привычных мест. Брат отца, дядя Иосиф, предложил бежать в Китай. Мать продала остатки одежды, чтобы собрать деньги на побег. Это было опасное путешествие, при переправе через реку перевернулась лодка, погиб трехлетний брат. Однажды, отбившись в пути от старших, отчаявшаяся 12-летняя Анна предложила своей сестре Анисии: «Давай скочим обратно в речку и утонем. Родителей нету, что нам делать». К счастью, позже дети нашли своих родичей. С помощью проводника-китайца старообрядцы перешли границу, но и в Китае боялись, что их могут передать советской власти. Поэтому город Мишань они обошли стороной. Они поселились на берегу небольшой реки Силинхэ, в двух верстах от впадения ее в реку Муданьцзян и в 10 верстах севернее г. Муданьцзян, на земле, которую один китаец бесплатно им выделил. Свой поселок они назвали Силинхэ по имени речки. Подъехавшие родственники заселили другую деревню — Коломбо»[3].
В Северо-Восточный Китай удалось уйти ещё нескольким десяткам семей из приморских деревень Архиповки, Варпаховки, Виноградовки, Каменки, Лаулю, Перетычихи и др. (Анучинский, Красноармейский, Тернейский, Чугуевский и другие районы Приморья)[4].
И вновь пришлось приморским староверам приспосабливаться к иным условиям жизни, уже в Маньчжурии. Одни селились вблизи границы, надеясь, что советский режим в России скоро рухнет и все наладится, а они вернутся обратно. Другие уходили вглубь Китая. Первые устраивались на работу железнодорожниками, рыболовами, охотниками, заводскими рабочими, а вторые косили сено у китайцев на полях, валили лес, кололи дрова, растапливали печи и выполняли другие хозяйственные работы. Жилось бедно, зарплаты были маленькими. В основном, платили продуктами. Однако природная смекалка и огромная трудоспособность старообрядцев, чем они отличались испокон веков, всегда выручала. Также удавалось добывать мясо на охоте и кормить свои семьи. Помогало поначалу и Бюро российских эмигрантов (БРЭМ), созданное в 1935 г. под протекторатом японской Квантунской армии как представительное учреждение русских всей Маньчжурии.
Японская оккупация Северной Маньчжурии[5] в начале 30-х годов XX века мало затронула внутреннюю жизнь старообрядцев. Японцы совершенно не обращали внимания на особенности старообрядческой общины, и поэтому староверы чувствовали себя относительно спокойно. Абсолютно все русские эмигранты на севере Китая, в том числе и старообрядцы, должны были заполнить соответствующую анкету и встать на учет в БРЭМ. В старообрядческих общинах избирался представитель, на котором лежали обязанности по общению староверов с властями. Старообрядцев привлекали в обязательном порядке к общественным работам: им приходилось выделять свой скот для строительства дорог или принимать участие в японской гражданской обороне. Япония планировала вторжение на территорию российского Дальнего Востока, а русских эмигрантов предполагала использовать как связующее звено между русским населением и японцами. Старообрядцы несли также военную службу: их готовили на роль проводников. В основном, они проходили подготовку в формированиях «Асано»[6].
Известно, что в период сталинской коллективизации многие русские, в том числе и старообрядцы, бежали из СССР также в Синьцзян. Почти все староверы в Синьцзяне были беспоповцами-часовенными. Например, в посёлке Ком, в основном, проживали так называемые «нетовцы-спасовцы»[7]. Там же жил и священник белокриницкого солгасия о. Панфил (Никулин), но из других согласий старообрядцев было мало.
Очередная беда пришла в 1933 году, когда на территории китайского Алтая во время дунганского бунта[8], попав под общий замес, пострадало много старообрядцев. А позже, в 1944 году, в северо-восточной части Синьцзяна была образована Восточная Туркестанская Республика, которая контролировалась правительством СССР. Тогда в округе Алтая случались частые вооружённые столкновения, в которых бандиты-казахи нападали на русских, поэтому во второй половине 40-х годов часть старообрядцев была вынуждена переселиться из Алтая в Илийскую долину[9].
Фотографии из жизни старообрядцев в селе Романовка* (Маньчжурия, Китай). 1930-е годы. Фотограф Ямадзоэ Сабуро:
*О селе Романовка будет подробно изложено в следующей публикации!
_____________________________________________________
ПРИМЕЧАНИЯ:
[1] Место рождения: Рыльск Курской губ. Старообрядец, присяжный поверенный, педагог. Окончил Могилевскую гимназию и юрфак Московского университета.
[2] Восстановление епископства в Русской Древлеправославной Церкви (РДЦ) осуществилось 22 октября / 4 ноября 1923 года. В этот день в городе Саратове в древлеправославном храме во имя св. великомученика Димитрия Солунского совершился чиноприём архиепископа Саратовского Николы (Петра Алексеевича Позднева). Владыка Никола был принят в лоно Русской Древлеправославной Церкви настоятелем этого храма, священником Николой Тихомировым вторым чином через Миропомазание, на основании 8-го правила Первого Вселенского Собора. 3/16 сентября 1929 года к Древлеправославной Церкви через Миропомазание присоединился единоверческий епископ Бугурусланский Стефан (Сергей Яковлевич Расторгуев), занимавший до этого архиерейскую кафедру в Русской патриаршей церкви. Он был из числа епископов, не признававших над собой власть митр. Сергия Страгородского. 5/18 сентября 1929 года архиепископ Никола и епископ Стефан рукоположили первого за 260 лет древлеправославного архиерея свщмч. Пансофия (Павла Яковлевича Ивлиева) на Ростов-на-Дону и Курскую кафедру. За этим последовали хиротонии других епископов.
[3] Цитата взята из статьи А. Хисамутдинова «Русские старообрядцы в Китае» (2011 г.).
[4] РФА. Информация П.Г. Мартюшева; Л.И. Селеткова; Н.И. Селеткова, А.И. Гуськовой, А.С. Калугина, С.Ф. Валихова и др.
[5] Японская интервенция в Маньчжурию произошла в 1931—1932 годах. Это так называемый Мукденский инцидент — оккупация северо-восточной территории Китайской Республики войсками Японской империи с последующим восстановлением маньчжурской династии Цин в новообразованном марионеточном государстве Маньчжоу-Го.
[6] Отряд «Асано» (яп. 浅野部隊) — вооруженное формирование в армии Маньчжоу-го, сформированное из белых эмигрантов, живших в Маньчжурии.
[7] Нетовцы (Спасово согласие) — безпоповцы, существенно отличающиеся от прочих тем, что не перекрещивают приходящих к ним из других восточно-христианских исповеданий. Так как они строго придерживаются правила о том, что человека не крестят дважды, и не имеют святого мира, то приходящих принимают в общение через проклятие ересей (нетовцы-отрицанцы) или даже только через семипоклонный начал (т. н. «подначальники»). Того, кто общается с иноверными в молитве или в еде, они считают «мирским» или «полумирским». Вступивших в брак принимают в общение только после того, как у супругов перестают рождаться дети. Умерших стараются не отпевать в церкви и не хоронить на общем кладбище. Название согласия происходит от слова «нет» — так как (по разным версиям) у них нет ни одного совершаемого ими самими таинства, нет священников, монашества, нет храмов. Спасовым согласием нетовцы называются потому, что «надеются на одного Спаса», также они называют свое согласие «по Спасовой милости». Спасово согласие появилось на Керженце в XVIII веке (взято из сайта «Русская Вера»).
[8] Повстанческое движение коренных народов Синьцзяна против китайских властей в первой половине 30‑х гг. ХХ в.
[9] Или (каз. Іле) — крупнейшая река Жетысу (Семиречья), расположенная в Алматинской области. Длина реки составляет почти 1,5 тысячи километров. Меньше половины речной площади находится в Китае. Несколько тысяч лет назад именно вдоль этой реки проходили караваны Великого Шелкового пути. Река берет начало в Китайской народной республике, в месте слияния рек Текес и Кунгес у подножия Центрального Тянь-Шаня и впадает в озеро Балхаш, на юго-востоке Казахстана. Во второй половине ХХ века в Илийской долине была возведена плотина, построена Капчагайская гидроэлектростанция и создано Капчагайское водохранилище (местные называют его морем).
Автор: Елена Ключинская
Продолжение следует...
Комментарии
Отправить комментарий